Тайное наследие Нибиру

– Он такой милый, – по-детски улыбнулась девушка, прижимая к груди игрушку. – А эта красная штучка, которую он держит в руках? Что за символы на ней?

Мне становилось смешно всё сильнее, но обижать Кьяру диким хохотом не хотелось. Когда-то в Аду я вела себя точно так же. Задавала идиотские вопросы и влипала в неприятности.

–Красная штука – это сердце, – улыбнулась я. – А знаки на нём – это слова, Кьяра. Тут написано "Я люблю тебя". А знаешь что? Возьми его себе. Пусть он напоминает тебе обо мне и о тех словах, которые ты сказала, когда мы прощались. О любви, помнишь?

Я отдавала Кьяре подарок Эрика. Мне казалось, что так будет правильно.

Девушка прижала к груди мишку, как будто это было что-то очень ценное и хрупкое. Возможно, для нее так оно и было.

– А теперь выкладывай, – я села на кровать и закинула ногу на ногу. – Зачем ты здесь? Уверена, что ты не забралась бы так далеко только для того, чтобы посмотреть, как я живу на Земле.

– Ты права, – Кьяра оглядела комнату и уставилась на дверь, словно боялась, что нас кто-то услышит. – Есть две души, что сегодня же должны уйти в Свет. Нефилимов до сих пор нет, а ты уже умеешь справляться с этим.

– А кто охраняет врата? – спросила я, стягивая пижаму.

– Я охраняю. Именно поэтому надо торопиться. Пока Саары не заметили, что Врата без Стража. Разлом открыт. Пора домой, Ави.

Надев шорты и майку, я протёрла отцовскую Печать, взяла Кьяру за руки и закрыла глаза. Когда я их открыла, мы уже были у Врат.

– Ави, – Кьяра выглядела задумчивой. – У тебя дома всегда горят огоньки? Те, что я видела в окне другой комнаты на белом дереве?

– Сегодня Рождество Христово, Кьяра. Кто, как не ты, должен больше всех знать об этом?

– Ты имеешь в виду Иешуа?

– Ну да. А кого же еще? Странная ты!

– Ави. Всё это придумали люди. В Библии, например, есть упоминание о том, что в полях в то время паслись стада овец. Ночевали они там же, под охраной пастухов. Вряд ли это возможно в декабрьскую или январскую ночь.

И я задумалась. А ведь она права.

– Знаешь, Кьяра. Скорее всего, ты права. Люди всегда придумывают удобные для них правила. Но Рождество – это вкус детства. Это мама и подарки. Это весело. А теперь, пожалуй, пойду искать тех, кому пора нас покинуть.

– Тебе повезло, – прошептала девушка, пряча взгляд. – У меня не было детства и мамы.

Стараясь не смотреть ей в глаза, я развернула крылья и взлетела. Нужно найти две души. И это то, что действительно важно!

Первого я нашла легко. К моему удивлению, он сам ждал меня. И это не могло не радовать. Для меня это была первая душа, которая простила сама себя.

Прежде чем отправить в Свет, я потащила его искать второго. Мы нашли его в маленьком прогнившем домике. Увидев меня, он испуганно заорал, замахал руками и, упав на колени, стал просить не забирать его, поведав слезливую историю о кошечках, которых он здесь кормил. Но в аду не было кошек.

"Противные твари! Снова Саары прикидываются теми, кем дорожили души на Земле. Однажды я раздавлю их всех. Оторву их паскудные головки и сделаю из них милейшие бусики!"

Единственный способ дать заблудшей душе увидеть правду – показать то, что вижу я. Я приложила руку к голове мужчины и кровожадно улыбнулась. Он с отвращением пнул "котёнка", которым прикидывался Саар, и сам протянул мне руку. Две души сегодня покинули Ад. А мне нужно себя чем-нибудь занять.

Не успела я подумать об этом, как вдруг земля задрожала. В ушах отвратительно звенело. Я упала на колени и в столбах пыли разглядела мчащийся на бешеной скорости призрачный поезд и души. Сотни душ падали в Ад. Я вскочила на ноги и побежала к поезду.

Дорогу мне преградили Марширующие Призраки. Сюрприз, однако! Впервые я встретила этих существ. Они и создавали шум, от которого в ушах дико звенело. Я схватила амулет отца и услышала в голове его голос:

– Убить Марширующих можно, только отрубив им головы мечом.

И тут же, прямо с Неба, к моим ногам упал меч. Схватив его, я рванула в толпу Призраков и рубила им головы так ловко, как будто занималась этим всю свою жизнь. Перед глазами появились воспоминания. Маленькая девочка учится владеть мечом. Но учил ее не Самаэль. Лицо учившего было скрыто. Безобидные Призраки оказались совсем не безобидными. Один повалил меня на пол и хорошенько отпинал ногами. Удары Марширующего были мощными. Несколько раз он стукнул меня кулаком в лицо. Девять раз, если быть более точной. Я чувствовала, как раздувается кожа. Как заплывают глаза. Но всё же смогла увернутся от очередного пинка и, нащупав меч, снесла башку фантомному козлу.