Тайная жизнь цвета

Некоторые считают, что янтарь, подобно опалу, приносит неудачу, и судьба Янтарной комнаты, канувшей в неизвестность, подтверждает это суеверие. Ее след потерялся в 1943 году, когда она еще хранилась в Кёнигсберге; через год город подвергся бомбардировке авиации союзников, и музей, где она выставлялась, сровняли с землей. Есть версия, что панно демонтировали до бомбардировки города. Оптимисты настаивают, что комната все еще спрятана где-то в городе. Журналисты Эдриан Леви и Кэти Скотт-Кларк в своей скандальной книге[223] 2004 года утверждали, что это сокровище было уничтожено солдатами Красной Армии — не то из-за низкой дисциплины, не то из-за невежества, а Советы стыдливо замалчивали всю эту историю. В конце 70-х годов XX века в СССР начались работы по реконструкции Янтарной комнаты: 25 лет и 11 млн долларов спустя ее копия была выставлена в отреставрированном Екатерининском дворце Санкт-Петербурга, восстановив — и заморозив, словно в янтаре, — историю.

Имбирный

Семейство имбирных весьма обширно и разнообразно. Среди его членов — Curcuma longa (куркума), Elettaria cardamomum (кардамон) и Zingiber officinale, многолетнее растение с длинными узкими листьями, желтыми цветами и скрытым под землей корневищем бледно-мышастого цвета, как раз и известное как имбирь. Его родина — тропические леса Южной Азии. Имбирь был среди первых пряностей, экспортируемых на Запад (начиная примерно с I века н. э.), и мы до сих пор с аппетитом употребляем его. Имбирь «оживляет» любое блюдо — от поджарки в раскаленном масле до имбирных пряников. На вкус имбирь острый и жгучий, яркий и экзотический. Так вышло, что именно эти качества, похоже, создали крепчайшую ассоциацию между имбирем и целой группой людей — рыжими[224].

Как и блондины, рыжие составляют меньшинство (что, вероятно, объясняет массу экспрессивных, хотя и нелестных, прозвищ, которыми «награждают» рыжеволосых: морковно- и медноголовые, «пегая моча» и тому подобное). В среднем рыжие составляют 2 % населения мира, хотя их концентрация в Северной и Западной Европе выше (около 6 %), а среди шотландцев рыжих аж 13 %[225]. Рыжих считают резкими и острыми на язык — как имбирь. Рыжеволосая Джеки Коллис Харви, автор книги «Рыжий. Натуральная история рыжих», вспоминала, что ее бабушка говаривала, что Господь наградил женщин рыжими волосами затем же, зачем ос — жалами.

Эти предрассудки явственно звучат в историях нескольких знаменитых правителей Англии. Римский консул и историк Дион Кассий писал, что у Боудикки, предводительницы одного из бриттских племен, некоторое время терроризировавших захватчиков-римлян, была струящаяся грива рыжих волос. Конечно, он писал об этом почти через сто лет после ее смерти и мог попросту приписать ей это, чтобы она выглядела более свирепой и экзотической в глазах его темноволосых читателей — римлян и греков.

Король Генрих VIII, крайне редко замечавшийся в мягконравии, точно был рыжим. В 1515 году, когда ему исполнилось 24 года, венецианский посол так описывал британского монарха: «Его величество — самый красивый властелин, коего я когда-либо видел; выше среднего роста, с изящными икрами и голенями, чистым и светлым цветом лица; его золотисто-каштановые волосы тщательно убраны в короткую прическу на французский манер»[226]. Но даже такое описание может вводить в заблуждение. Поначалу «золотисто-каштановый» цвет означал бледно-желтый или светло-коричневый, ближе к белесому, но между XVI и XVII веками значение поменялось и «золотисто-каштановый» означал уже более темный, красно-коричневый или кирпичный оттенок. Дочь Генриха от Анны Болейн, чьи волосы тоже были, весьма вероятно, рыжеватыми (описания разнятся), королева Елизавета I была рыжей правительницей. Истинный цвет ее волос, однако, до сих пор остается загадкой: на одном портрете она выглядит рыжеватой блондинкой, на другом ее волосы цвета червонного золота, на третьем — медно-каштановые.