Тайная война против революционной Кубы

Кому принадлежит инициатива «коктейля»? Кто истинный организатор встречи в доме Линкольна Ротонды? Чем должна будет заниматься новоиспеченная хунта? На эти и подобные вопросы никто из гостей не дал бы точного ответа. Но зато никто из них не сомневался: в создании хунты заинтересован Вашингтон. Ведь в противном случае правящие круги США, официально поддерживающие режим Батисты, едва ли допустили бы возникновение на американской территории подобной организации. Решил ли Вашингтон «менять лошадей» или только намеревался приготовить «запасную упряжку»?..

Бесшумно скользят по паркету официанты, разнося виски и прохладительные напитки. Монотонное гудение разговора время от времени нарушается звоном бокалов. Коктейль в разгаре.

Однако пора познакомить читателя с главными действующими лицами. Вот они: Карлос Прио Сокар-рас, Антонио де Варона, Роберто Аграмонте, Карлос Эвиа, Фелипе Пасос... Имена эти ничего не говорят человеку, не знакомому с лабиринтами политической жизни Кубы. Но их хорошо знал каждый кубинец. После второй мировой войны вплоть до переворота 10 марта 1952 года эти люди были звездами первой величины на небосклоне буржуазного кубинского парламентаризма, они составляли правящую элиту Кубы.

В первые послевоенные годы, учитывая общее полевение народных масс, монополии США, орудовавшие на Кубе, делали ставку не на «сильную личность», а на преимущества, которыми обладал — по сравнению с открытой диктатурой — режим ограниченной буржуазной демократии. В стране легально действовали политические партии. Регулярно заседал конгресс. Раз в четыре года проводились президентские выборы. Между тем петля зависимости от Соединенных Штатов стягивалась все туже на шее нации. Атрибуты буржуазной парламентской системы служили в тот период не только удобной ширмой для сохранения господства американского империализма на Кубе, но и эффективным средством усиления этого господства.

Основным проводником влияния Вашингтона в Гаване была в эти годы так называемая «Партия кубинской революции» (ее члены напыщенно именовали себя «аутентиками»). Она представляла интересы креольской олигархии и пользовалась открытой поддержкой американского монополистического капитала. «Аутен-тикам» дважды — на выборах 1944 и 1948 гг.— удавалось сажать в президентское кресло своих кандидатов: сначала Грау Сан Мартина, потом Карлоса Прио Со-карраса. Годы их правления знаменовались еще большим подчинением страны диктату Вашингтона, наступлением монополий и олигархии на политические права и социально-экономические завоевания трудящихся, разгулом реакции.

Вторая крупнейшая буржуазная партия — «Партия кубинского народа» (ее членов называли «ортодоксами») — хотя формально и находилась в оппозиции, по существу проводила ту же линию, что и «аутентики». Ее критика в адрес правительства носила крайне непоследовательный, противоречивый характер: сказывалось, что эта партия объединяла самые разнородные в социальном отношении элементы — от либерально настроенных представителей средней буржуазии и интеллигенции до ремесленников и рабочих, от честолюбивых политиканов-демагогов до честных патриотов и демократов.

В июне 1952 года на Кубе должны были состояться очередные президентские выборы. Основными претендентами на пост президента выступали Карлос Эвиа (партия «аутентиков») и Роберто Аграмонте (партия «ортодоксов»). Третьего кандидата — генерала Фуль-хенсио Батисту — мало кто принимал всерьез. Однако выборы не состоялись. В условиях роста демократического и рабочего движения на Кубе, в условиях резкого обострения «холодной войны» после начала американской авантюры в Корее Вашингтон предпочел поставить у кормила власти в Гаване «сильного человека». 10 марта 1952 года генерал Батиста совершил государственный переворот и захватил власть. Как стало известно позднее, непосредственным вдохновителем переворота было Центральное разведывательное управление Соединенных Штатов, действовавшее через своего резидента в Гаване, некоего Честера.

Военный переворот продемонстрировал полную неспособность буржуазных партий Кубы возглавить борьбу за сохранение конституционного строя. В первые часы после переворота большинство местных органов власти и командующих военными округами сохраняли верность конституционному правительству и даже предлагали выступить против узурпатора. Но президент Прио Сокаррас, трусливо бежавший из Президентского дворца, не воспользовался этим. Отсиживаясь в одном из иностранных посольств, он повел с Батистой переговоры о возвращении ему сейфа с деньгами и драгоценностями, в спешке оставленного во дворце; получив сейф, Прио Сокаррас тотчас покинул страну.

Не сумела организовать отпор будущему диктатору и партия «ортодоксов».