Тайная война против революционной Кубы (иллюстр)

Но, как всегда, шила в мешке утаить не удалось. Сообщения о том, что в районе Реталулеу происходит что-то подозрительное, появились сначала на страницах левых гватемальских изданий. Затем странными «плантациями» заинтересовалась пресса других стран, где правительственная цензура не была столь строга. Со дня на день тайна «Эльветиа» могла перестать быть тайной.

Аэродром в Реталулеу.

Следовало спешно что-то предпринять. Центральное разведывательное управление решается на такой трюк. В один из августовских дней сам Идигорас Фуэнтес приглашает иностранных дипломатов и журналистов совершить небольшую увеселительную прогулку в район Реталулеу, где, как было сказано, только что закончено строительство аэродрома для «экспорта фруктов и мороженых креветок», сооруженного с помощью США. Само собою разумеется, к приезду высоких гостей из района аэродрома убрали все, что могло навести их на какие-то подозрения. «Операция» прошла как нельзя более успешно. Произносились торжествен-

213

ные речи, рекою лилось вино. Ничего предосудительного на аэродроме иностранные дипломаты и журналисты не заметили.

Проверено на «детекторе лжи»

Ранним майским утром 1960 года во дворе одного из стереотипных белых домиков Майами расположилась группа кубинцев, самому старшему из которых едва перевалило за тридцать. Манера держаться, скупые, почти автоматические жесты и подчеркнуто рубленая речь безошибочно выдавали в них военных. И действительно, в недалеком прошлом все они были кадровыми офицерами кубинской армии. Среди них обращал на себя внимание бывший капитан Хосе Перес Сан Роман. Выпускник кубинской военной академии, прошедший специальную подготовку в центрах американских войск особого назначения в форте Бельвуар (штат Вирджиния) и в форте Беннингс (штат Джорджия), Сан Роман принимал участие в заговоре полковника Баркина, направленном против революции. Он мечтал о стремительной карьере, но победа революции лишила его, как и многих других реакционно настроенных офицеров, чинов, власти, почестей и заставила без оглядки бежать в Соединенные Штаты.

Тоска о прошлом, мстительная злоба на революционную власть из-за поломанной карьеры мешали Сан Роману спокойно спать по ночам. Вместе с группой других батистовских офицеров он уже давно искал случая, который помог бы ему свести счеты с революцией.

И вот теперь судьба, кажется, благоприятствует ему. Хозяин дома Мануэль Бланко, в прошлом тоже офицер батистовской армии, пригласил их для того, чтобы сообщить по секрету: в Майами появился человек, утверждающий, что по поручению «влиятельных американцев» он собирает эмигрантов, знакомых с военным делом; цель — вооруженная борьба против режима Кастро. Накануне этот человек связался с Бланко и предложил ему сотрудничать. Он также поинтересовался, не знает ли Бланко других кубинских офицеров,

214

готовых рискнуть ради «спасения родины». Плата — 175 долларов в месяц плюс 50 долларов на жену, плюс 25 долларов на детей.

О лучшем собравшиеся и мечтать не могли. После непродолжительных размышлений Сан Роман решил встретиться с эмиссаром «влиятельных американцев».

Встреча произошла в старом доме на авеню Брикелл. Человеком, искавшим контактов с батистовскими офицерами, оказался Мануэль Артиме. К этому времени он уже занял пост руководителя «Движения революционного восстановления». Авантюрист и мелкий провокатор, Артиме, очевидно, решил во что бы то ни стало подчеркнуть значимость своей персоны. Он заставил гостей изрядно подождать. Его выход также был рассчитан на эффект. Вот как описывает эту сценку Хейнс Джонсон: