Тайная война против революционной Кубы (иллюстр)

Остается ответить только на один вопрос, который, естественно, возник у каждого читателя, — чем объясняется тот факт, что в «трухильистском заговоре» Центральное разведывательное управление играло на первый взгляд странную роль? Его агенты Морган и Менойо участвовали в разоблачении этого заговора. В самих Соединенных Штатах власти, с одной стороны, оказывали содействие батистовцам и агентам Трухильо, а с другой — старательно открещивались от их заговорщической деятельности и даже арестовали доминиканского консула в Майами, хотя он и пользовался дипломатической неприкосновенностью.

Дело в том, что «трухильистский заговор» был результатом личной инициативы доминиканского диктатора. Узнав о нем, ЦРУ на первых порах поддерживало подготовку к выступлению: а вдруг оно увенчается успехом? Однако последовавшие один за другим провалы подпольной сети, организованной Трухильо и «Белой розой» на самой Кубе, показали: у заговорщиков очень мало шансов на успех, а их социальная опора ничтожна, так как за ними идут лишь единицы озлобленных последышей батистовской тирании.

Останавливать трухильистов американская разведка не могла, да, видимо, и не хотела. «Люди из Лэнгли», по всей вероятности, решили играть без проигрыша: они санкционировали явку Моргана в органы кубин-

146

ской контрразведки. В случае удачи заговора агенты ЦРУ были бы в числе победителей; в случае провала они также оказались бы «героями дня» — их престиж среди кубинских революционеров, по расчетам руководителей ЦРУ, должен был подняться на небывалую высоту; позднее это могло облегчить Вашингтону борьбу против революционной Кубы.

Тем временем, как мы уже знаем, американская разведка заканчивала организацию собственного заговора на Кубе. Самостоятельное выступление доминиканского диктатора и батистовцев только помешало бы успеху этого заговора. Отсюда понятна та двойственность, которая характеризовала позицию ЦРУ в описанных выше событиях.

Однако «игра без проигрыша» привела руководителей ЦРУ к грубому просчету. Они и не подозревали, что Морган и Менойо разоблачены, что не они провели Революционное правительство, а, наоборот, кубинские революционеры выявили и обезвредили важное звено агентуры ЦРУ на Кубе.

И когда «люди из Лэнгли» дали Уберту Матосу сигнал к выступлению, ни Морган, ни Менойо не смогли оказать ему сколько-нибудь действенной помощи.

«Гроссмейстер из Камагуэя» получает мат

21 октября 1959 года над кубинской столицей появился бомбардировщик Б-25 с номерным знаком 9867-С на фюзеляже. Пилотируемый изменником Диасом Лансом, он нес на борту не только смертоносные бомбы, но и крупный идеологический заряд в виде листовок, содержавших клеветнические нападки на Революционное правительство. Снизившись до минимальной высоты, самолет обстрелял город из пулеметов, сбросил несколько бомб и гранат, рассыпал целый дождь листовок. Два человека были убиты и пятьдесят ранены. Сделав свое черное дело, воздушный пират развернулся и взял курс на Флориду. Еще через три четверти часа он приземлился на аэродроме в Пампана-бич, в 35 километрах от Майами.

Налет на Гавану являлся составной частью событий, которым предстояло разыграться на Кубе. В тот

147

день майор Уберт Матос и группа поддерживавших его офицеров собирались заявить о своей коллективной отставке. По существу, это должно было стать началом открытого мятежа в рядах Повстанческой армии. Заговорщики рассчитывали вынудить некоторых членов Революционного правительства подать в отставку и тем самым вызвать кризис всей революционной власти. Иными словами, Уберт Матос и его единомышленники намеревались сделать то, что не удалось ни президенту Уррутиа, ни самонадеянному командующему ВВС Диасу Лансу, ни объединившимся батистовцам и трухильистам, а именно свергнуть правительство, возглавляемое Фиделем Кастро, или, на худой конец, заставить его отказаться от проведения радикальных преобразований в социальной и экономической жизни страны.

Приблизительно через месяц после того памятного разговора в Яра, когда Уберт Матос излагал свои взгляды на развитие кубинской революции, в двадцатых числах июня, состоялась встреча Фиделя Кастро и капитана Мендосы. Капитан рассказал Фиделю Кастро о беседе с Матосом. Поблагодарив за своевременную информацию, премьер-министр сказал, что она подтверждала уже имевшиеся у руководителей Повстанческой армии данные об активном участии Уберта Матоса в контрреволюционной деятельности.

Выяснилось, что аналогичным образом Уберт Матос пытался «обработать» и Каликсто Гарсиа, командующего военным округом провинции Орьенте, и Рене де лос Сантоса, командующего Гаванским военным округом. Особое внимание Матос уделял Хуану Альмейде, возглавившему военно-воздушные силы Кубы вместо смещенного Диаса Ланса. Все эти офицеры также своевременно сообщили Фиделю Кастро о более чем странном поведении майора Уберта Матоса.