Тайная война против революционной Кубы (иллюстр)

Ядро контрреволюционной эмиграции составляли 14 организаций. Корреспондент газеты «Нью-Йорк миррор» Джеймс Уинчестер привел в одном из своих сообщений любопытные детали их деятельности. Так, например, «Кубинскую антикоммунистическую армию» — ее штаб-квартира была в Доминиканской Республике — возглавлял уже знакомый нам генерал Хосе Педраса. Эта небольшая, но хорошо организованная группировка военизированного типа насчитывала в своих рядах немногим более сотни кубинцев и несколько сот наемников разных национальностей. «Кубинскую антикоммунистическую армию» активно поддерживали члены «иностранного легиона» доминиканского диктатора Трухильо; он же поставлял ей оружие и военное снаряжение.

В отличие от «Кубинской антикоммунистической армии», другие, более мелкие организации были и плохо вооружены и еще хуже организованы. Группа «Война», например, собиралась «воевать», имея в своем составе примерно два десятка почти безоружных вояк. «Силы

103

генерала Каликсто Гарсиа»[7], которые, по утверждениям «лидеров», насчитывали якобы несколько сот «бойцов», на деле с грехом пополам наскребли бы дюжину престарелых демагогов. Недалеко от них ушли и прочие организации — молодежная «Ла Демахахуа», женская «Одак», террористическая «Лас Гуаланес» и другие.

Разнились между собой контрреволюционные организации и по методам, которые они рассчитывали положить в основу своей деятельности. Одни — к их числу относились «Кубинское конституционное действие» и «Аутентикос абсенсианистас» — считали, что бороться за восстановление на Кубе «конституционного строя» надо мирными средствами. Так, «Кубинское конституционное действие», состоявшее из бывших сенаторов и депутатов национального конгресса Кубы, заявило о своем намерении поддерживать кандидатуру бывшего представителя Батисты в ООН Нуньеса Портуондо на пост временного президента Кубы вплоть до проведения «свободных выборов». Другие организации открыто ставили во главу угла вооруженную борьбу и провозглашали своей целью свержение Революционного правительства Фиделя Кастро. Были и другие, менее заметные оттенки. Если «Фаяка» специализировалась на подготовке людей для будущих диверсий на острове, «Крест», хотя он и состоял в основном из «пожилых людей», которые, по их собственным словам, «выступали главным образом за идею», провозглашал своей целью насилие — «холодное, методичное, преступное насилие»; руководители «Креста» объявили, что они, дескать, приступают к подготовке покушений на политических лидеров революционной Кубы, а также на промышленников, коммерсантов и общественных деятелей, сотрудничающих с революционным режимом.

В действительности, повторяем, все эти организации были призраками. К тому времени дала о себе знать особенность, свойственная, пожалуй, любой контрреволюционной эмиграции, — идейный, а следовательно, и организационный разброд, соперничество, взаимные распри, социальное и имущественное расслоение. По-

104

этому-то, чем пышнее было название, тем незначительнее оказывалась сама группировка. Объединяли все эмигрантские организации разве что лютая ненависть к народной революции и стремление любой ценой добиться поддержки Соединенными Штатами борьбы против Революционного правительства Кубы. Ради этого они шли на все, не гнушались никакими средствами. Корреспондент «Ньюспейпер энтерпрайз ассошиэйшн» Уорд Кеннел в сообщении, переданном в ноябре 1959 года из Майами, отмечал: хотя «противники Кастро еще не договорились об общей программе действий», все они согласны с тем, что «следует всячески обыгрывать страхи и интересы американцев — то есть коммунизм, Россию, прибыли и т. д. — для того, чтобы движение, направленное против Кастро, получило поддержку». Контрреволюционные организации старались буквально перещеголять друг друга, стремясь завоевать благосклонность вашингтонских хозяев. Отсюда та острая вражда между ними, которую на протяжении всего 1959 года агентам Центрального разведывательного управления, ведавшим делами кубинской эмиграции, так и не удалось преодолеть.