Тайная капитуляция

Наконец, прождав примерно час, они увидели две ярко горящие фары автомобиля, приближающегося с другой стороны. Это были Скотти и его отряд. Чтобы избежать несанкционированной беседы с Вольфом, Гаверниц сел в припаркованный на углу здания таможни автомобиль, намереваясь спокойно исчезнуть, как только убедится, что Вольф в безопасности на швейцарской земле. Но когда машина Скотти подъехала и из нее вышел Вольф, ему кто-то сказал, что здесь Гаверниц. Вольф сразу двинулся к нему, пожал руку и горячо поблагодарил. «Я никогда не забуду того, что вы сделали для меня», – сказал он. С этого момента Гаверницу, с приказом или без приказа, – пришлось беседовать с Вольфом.

Эта группа – Гаверниц, Вайбель и Вольф – направилась в Лугано, чтобы уехать подальше от границы и решить, что Вольфу делать дальше. Там, в номере небольшого луганского отеля, в ожидании рассвета, Вольф рассказал Гаверницу и Вайбелю о событиях предшествующих суток.

Вольф поддерживал по телефону постоянный контакт с Рауфом, командующим СС в Милане. Рауф сообщил, что центр города удерживается частями СС, но пригороды контролируют партизаны. На некоторых улицах одну сторону удерживают эсэсовцы, а другую – партизаны. Бойцы с обеих сторон располагаются в дверных проемах и у окон с оружием наготове, но огонь не открывается. Вольф приказал Рауфу отвести эсэсовцев от окон и дверей и запретить им стрелять. Как только прольется первая кровь, все выйдет из-под контроля. Он также приказал ему немедленно освободить всех политических заключенных. После этого Рауф попытался послать в Черноббио бронемашину, чтобы забрать Вольфа, но она не смогла прорваться через порядки партизанских отрядов. Кардинал Шустер, узнав от Рауфа о затруднительном положении Вольфа, направил в Черноббио автомобиль со священником и офицером СС, который оказался родственником бывшего руководителя германской разведки, Канариса. Этот ход также не удался, и машина вернулась в Милан.

Одной из причин такой озабоченности кардинала вывозом Вольфа в Милан было то, что, по его мнению, в наличии были все стороны для подписания локального мира или прекращения огня, или чего-то еще в таком роде. Участвовать должны были итальянские фашисты, партизаны и немцы, базирующиеся в районе Милана. Кардинал еще с прошлой осени играл видную роль в попытках заключить мир между немцами и итальянскими фашистами, с одной стороны, и итальянскими партизанами – с другой. Теперь он действовал особенно активно из-за препятствия в лице Муссолини, находившегося в Милане. Муссолини сейчас призывал фашистов к битве до последней капли крови и явно собирался – как и его наставник, Адольф Гитлер, – встать во главе своих войск, своей разгромленной империи. Поэтому кардинал пригласил Муссолини для переговоров о перемирии на 25 апреля.

Реально Вольфу было известно не многое из всех сложных событий, происходивших в Милане, – только то, что он узнавал из звонков Рауфа и от нежданного визитера, прибывшего в Черноббио. Визитером был маршал Грациани, министр вооруженных сил правительства Муссолини, теоретически еще более или менее сохранявший контроль над четырьмя фашистскими дивизиями, которым было назначено сражаться вместе с немцами, но которые этого делать не собирались[21]. Грациани, проводивший совещание со своими генералами вблизи Комо, узнал, что Вольф находится неподалеку на вилле Локателли в Черноббио. По собственной инициативе, не советуясь с Муссолини, который к тому времени выехал под немецким конвоем на север, он прибыл повидаться с Вольфом рано утром 26-го. В это утро он подготовил и подписал документ, который вручил Вольфу, а тот позже отдал Гаверницу. В нем Грациани передавал Вольфу полномочия на подписание капитуляции итальянских фашистских войск вместе со всем остальным, что подлежало сдаче. Грациани явно что-то знал об операции «Восход». Содержание документа было следующим:

«Министерство вооруженных сил

Военный секретариат

26 апреля 1945 г./ХХIII

Настоящим я, маршал Италии Родольфо Грациани, своими полномочиями военного министра Италии, предоставляю генералу Waffen-SS Карлу Вольфу, верховному руководителю СС и полиции и полному генералу германских вооруженных сил в Италии, следующие полномочия: вести переговоры от моего имени и, на тех же условиях, что и для германских войск в Италии, вступать в соглашения, обязывающие меня в отношении всех регулярных войск итальянской армии, флота и воздушных сил, а также военизированных фашистских подразделений.

Маршал Италии

[п/п] Родольфо Грациани».

Благополучно оказавшись в Швейцарии, Вольф сделал внизу документа отметку: «Настоящим я делегирую указанные полномочия моему главному адъютанту, майору Веннеру».