Тайная доктрина Третьего Рейха, или Во что верил Адольф Гитлер

Опережая ход событий, Адольф Гитлер скрупулезно занимался внутрипартийным строительством, создавая строгую иерархию – с прицелом на далекое будущее. И коль дискуссии и сомнения были запрещены, то руководящим членам партии оставалось одно: соперничать за места у тела лидера. В структуре НСДАП появилось свое теневое правительство; например, в партии был внешнеполитический отдел, отделы военной и правовой политики. Были отделы, занимающиеся постулатами национал-социалистической политики, пропагандой, вопросами народного здоровья, расовыми вопросами, поселенческими делами, аграрной политикой. При партии существовали вполне безобидные подразделения, как то: союзы государственных служащих, юристов, врачей, даже садоводов и птицеловов, а также различные школы, в том числе школа ораторов (к 1932 г. подготовлено 6000 человек). В 1927 г. зашла речь о создании женских штурмовых отрядов, идея отчасти нашла воплощение в 1928-м, когда появилась «Красная свастика» – прообраз будущего Национал-социалистического женского союза. Сплотившего самых экзальтированных дамочек, обаянных идеями возрождения Германии и люто обожающих вождя всего нацистского движения, – по большей части из тех, что получали оргазм, слушая многочасовые речи фюрера.

Алгоритм распространения нацизма, равно как и коммунизма, был идентичен алгоритму экспансии христианства; пожалуй, с давних времен человечество не придумало лучшего хода. Судите сами. Сперва в какой-то город или местечко приходил проповедник, предварительно изучивший местную ситуацию. Он вел агитацию там, где могли проживать подготовленные для пропаганды элементы (обработанные засланными казачками , ведущими подрывные разговоры). Если рисковый адепт проповедовал среди элиты, то старался запугать слушателей огненной адовой геенной; если разговоры велись среди низов, то тут выступал на первый план постулат о свободе, равенстве и братстве. Образовав ячейку общины (у коммунистов был такой же термин: первичная ячейка, первичка), проповедник, подучив самых способных и фанатичных, отпускал их агитировать за новую веру в новые места. А сам чаще всего скрывался в тень, оставаясь кукловодом и тайно руководя остальной паствой.

Вся жесткая иерархия и разветвленные союзы – все вместе и были воплощением слов Адольфа Гитлера «создать новое государство, а не просто пробудить от мертвого сна старый режим, погибший в результате его собственных слабостей и ошибок» . Благодаря таланту ее неизменного лидера, НСДАП становилась сконцентрированным сгустком нового и пока еще оппозиционного государства.

Зато «теневое» гитлеровское государство имело свои знамена, свой гимн «Хорст Вессель» (превращен в гимн благодаря мощной пропаганде Геббельса), свои праздничные даты и мероприятия, а его члены – свою отличительную форму, значки и знаки приветствия. Главным нацистским знаменем был признан флаг, развевавшийся над колонной путчистов, проходивших у Фельдхернхалле, символически названный «Знаменем крови» (Blutfahne); прикосновение к этому полотнищу при каждом освящении штандартов должно было вызывать символическую передачу некоей мистической силы. Священным символом стал стяг 5-го штурма СА, который 9 ноября 1923 г. нес участвующий в Пивном путче Генрих Трамбауер, и который в тот день оказался забрызган кровью кого-то из национал-социалистов. Обагренное кровью «мучеников» полотнище было объявлено одной из главных реликвий Третьего рейха. Впервые Адольф Гитлер представил этот краснознаменный символ 4 июля 1926 г. в Веймаре, где Blutfahne торжественно и церемониально было передано на хранение в 1-й штурм 1-го штандарта СС. Не надо быть семи пядей во лбу чтобы во всех инсценированных церемониях со знаменами увидеть литургический смысл. Но ни новая религия, ни религиозный плагиат не помогут нацизму и его реликвиям избежать крушения; нацистское «Знамя крови» сгорит в Мюнхене во время бомбардировок союзнических войск.

Довольно странным выглядит то, что с середины 20-х годов, еще не имея реальной политической власти, Гитлер имел возможность отправлять своих наблюдателей на международные конференции. Активность партии была такова, что только в 1925 году ее члены провели почти 2400 собраний, митингов и демонстраций.

Несмотря на многочисленные сложности, конец 20-х – начало 30-х годов были плодотворными для Гитлера и его НСДАП. Многое было сделано в расчете на то, чтобы в случае успеха новое государство было развернуто прямо из рядов партии. Рекламируя благие цели построения «идеального государства», фюрер писал: «Образцовым можно считать лишь то государство, которое не только соответствует жизненным условиям представляемого им народа, но и само своим существованием на деле обеспечивает дальнейшее развитие этого народа. И это независимо от того, какое общекультурное значение вообще имеет данное государство в рамках всего остального мира». На поверку оказывалось – чтобы подобное государство возникло, нужно было провести решающую борьбу: «Главная трудность, как это часто бывает в истории, заключается не в том, как открыть новые формы лучшего, а в том, как очистить поле от худшего», с фанатичным уточнением: «а борьба предстоит громадная, ибо первый же вопрос заключается не в том, как на чистом месте построить наше новое идеальное государство, а в том, как устранить существующее еврейское государство».

Итак, задачи были ясны, и 9 сентября 1927 года в печатном органе партии «Фелькишер Беобахтер» вышла статья Отто Бангерта, прямо указующего, что НСДАП «все отчетливее превращается в грядущее государство», которое должно «пронизать всю нашу разрушенную общественную жизнь. Когда же со временем национал-социалисты придут к власти, то Третий рейх в своих основах уже будет существовать». Впоследствии, в 1940 году Йозеф Геббельс сделал секретное заявление, в котором говорил, что когда их партия пришла к власти, национал-социализму оставалось лишь спроецировать, «перенести на государство свою организацию, свой опыт, принципы своего духа и своей души».

В конце 20-х годов очередной Рождественский праздник фюрер провел в Мюнхене, в кругу своих партийных товарищей. Он произнес речь, в которой сравнивал все беды НСДАП, в том числе и преследование ее членов с ситуацией, складывавшейся в пору становления раннего христианства.

– Национал-социализм притворит идеалы Христа в дело! Дело, которое начал Христос, не успев завершить, я доведу до конца!

Ему то ли вторила, то ли предвосхищала эти громогласные заявления любимая газета «Фелькишер Беобахтер» за 23 декабря 1926 г.: «Звезда, взошедшая в Рождественскую ночь, означала явление избавителя, раздвигающийся ныне занавес явил нам нового избавителя, спасителя немецкого народа от позора и нужды – нашего фюрера Адольфа Гитлера».

Основываясь на личных воспоминаниях, американский историк и автор книги «Взлет и падение Третьего рейха» Уильям Ширер свидетельствовал: «В… разгар ежегодных сборищ членов нацистской партии в Нюрнберге, я часто видел лоточников, торгующих почтовыми открытками с изображением Фридриха Великого Бисмарка, Гинденбурга и Гитлера. Надпись на открытках гласила: «Что завоевал король, укрепил принц, защитил фельдмаршал, спас и объединил солдат». Таким образом, Гитлер-солдат изображался не только человеком, спасшим и объединившим Германию, но и преемником этих известных деятелей, возвеличивших нацию». Но просто «преемник», прошедший уже казематы тюрьмы Ландсберга-на-Лехе, жаждал еще большего авторитета, ведущего его обладателя прямо в сонм святых, оставляющих по себе благодарную память в сотнях грядущих поколений.

Так зарождался культ личности Гитлера, явно берущего пример с того, кого он долгие годы боготворил, и о ком всегда, при любых обстоятельствах отзывался только хорошо: с товарища Иосифа Виссарионовича Сталина, давшего добро на раздувание небывалого культа личности словно бы даже не себя лично, а – своей общественной фигуры, своего политического двойника. Но Сталин уже не соперничал с Христом, потому что Христос был повержен в стране воцарившихся красных бесов. Но с кем тогда соперничал Сталин?! – не с черной ли тенью самого Господа Бога?

Скромный ученик Сталина тоже спешил возвеличиться, он благосклонно принимает хвалу из уст верного соратника Германа Геринга, указующего, что любой соперник на фоне их фюрера «не больше чем камень, на котором тот стоит». Камень, конечно, еще не крест, но все же больше, чем просто безделица под ногами, ибо он – возможно – уже постамент под ступнями нового Спасителя Германии. Постамент – с того самого момента, когда Герман Вильгельм Геринг (1893–1946), обладатель Железного креста 1-го и 2-го класса и других боевых наград за подвиги в годы Первой мировой, назначенный Адольфом Гитлером верховным руководителем грозных СА и рейхсмаршалом Третьего рейха, вдруг осознает и откровенно признается: «Всякий раз, когда я стою перед фюрером, у меня подгибаются колени».