Тайная битва сверхдержав

С началом 1949 года темп работ на испытательном полигоне нарастал с каждым днем. Интенсивная работа велась по всем направлениям, но главным объектом было, конечно, опытное поле. Работали много: прокладывали кабели от ионизационных камер в приборные сооружения, устанавливали на поверхности земли различные устройства для защиты приборов от разрушающего воздействия ударной волны. После утомительного дня ночевали тут же, на опытном поле, в выстроенном громадном здании промышленного цеха, превращенного временно в общежитие. Внутри здания не было перегородок; спали не выбирая места, где придется.

Опытное поле представляло собой ровную необозримую площадку примерно в 400 квадратных километров. В центре ее была построена металлическая башня высотой в 30 метров, на которой устанавливалось «изделие» {21}. Все поле было обнесено проволочным заграждением радиусом 10 километров, постоянно охранялось по периметру. Оно было разделено на сектора, в которых размещались боевая техника, вооружение и различные инженерные сооружения. По северо-восточному и юго-восточному радиусам были построены приборные сооружения («башни»), в которых устанавливались измерительные приборы и автоматическая скоростная оптическая аппаратура. Часть датчиков и индикаторов устанавливалась открыто, а часть — в боевой технике и вооружении.

По северо-восточному радиусу открыто на местности размещалась основная группа животных — лошадей, овец, поросят, собак, морских свинок, белых мышей. Большая группа животных находилась в боевой технике и инженерных сооружениях: в танках, траншеях, на артиллерийских позициях, в дотах, а также в двух трехэтажных домах и промцехе, построенных на дистанции 800, 1200 и 1500 метров по северо-восточному радиусу.

В секторах, отведенных под тот или иной вид техники, на дистанции от 250 метров до 3 километров устанавливались самолеты различных типов, а также поднятые в воздух на тросах аэростаты с гирляндами измерительных приборов, танки Т-34, артиллерийские орудия, в том числе зенитные, и минометы, надстройки боевых кораблей, образцы химического вооружения, образцы техники, связи, многие виды продовольственного и вещевого снабжения, окопы, блиндажи, траншеи и т. д., и т. п.

В центре поля, непосредственно под башней, на горизонтах 10, 20 и 30 метров под землей были проложены подземные галереи длиной примерно по 30—40 метров.

Все это при испытании первого «изделия» не только позволило определить мощность атомного взрыва, его основные физические параметры, но и проверить устойчивость к воздействию взрыва основных видов вооружения и боевой техники, а также защитные свойства различных сооружений и танков при воздействии поражающих факторов взрыва на личный состав, находящийся в этих объектах.

При подготовке к атомному взрыву большое внимание уделялось программному автомату (АП), устройству для дистанционного включения всей измерительной аппаратуры опытного поля и синхронного с ним включения подрыва атомного зарядов. От надежности АП зависело очень многое: если автомат не сработает, это означает провал всего эксперимента, к которому столь напряженно, упорно готовились.

Поэтому, когда перед испытанием бомбы прибыла Государственная комиссия во главе с М. Г. Первухиным, ее члены весьма придирчиво проверяли надежность и готовность программного автомата. Более того, персональную ответственность за его эксплуатацию возложили на оператора, который должен был нажать кнопку пуска, — С. Л. Давыдова. Для него это решение, видимо, было не самым радостным. К тому же на полигон прибыл член Политбюро ЦК ВКП(б), министр внутренних дел Л. П. Берия. Он познакомился с полигоном и посетил командный пункт. Берии, очевидно, понравился АП, и он заявил, что во время взрыва будет находиться в аппаратной. Его решение еще более усилило нервозность пусковой команды, в первую очередь, конечно, Давыдова. И без присутствия Берии обстановка в аппаратной обещала быть напряженной. Но как заставить министра изменить свое решение? Было решено написать специальную инструкцию, по которой в аппаратной во время эксперимента не должно быть никого, кто не занят непосредственно работой, и что аппаратная изнутри запирается на ключ. Инструкция, которую утвердил Курчатов, сработала безотказно: Берия и не пытался проникнуть в аппаратную.

Но если с Берией в данном случае все обошлось благополучно, это не означало, что у руководящего состава полигона отношения с «органами» всегда складывались гладко. Начальник опытного поля Б. М. Малютов впоследствии писал: