Тайна желтых нарциссов

— Это ваше оружие? — недоверчиво спросил Уайтсайд. — Милый друг, вы, очевидно, не в своем уме. Как же этот пистолет может быть вашим?

— И все-таки это мой пистолет, — спокойно ответил Тарлинг. — Я сейчас же узнал его, как только увидел на столе, но подумал, что быть может я ошибаюсь. Но следы пуль показывают, что ошибки быть не может. Этот пистолет был моим верным другом, и я шесть лет носил его при себе в Китае.

У Уайтсайда захватило дыхание.

— То есть, это значит, что Торнтон Лайн был убит из вашего пистолета?

Тарлинг кивнул головой.

— Это изумительное открытие, но это все-таки мое оружие, и оно было найдено в квартире мисс Райдер. У меня нет ни малейшего сомнения, что смертельный выстрел был дан из этого пистолета.

Наступило долгое молчание.

— Ну-с, это переворачивает вверх дном все мои теории, — заявил Уайтсайд и положил оружие на стол.

— Мы натыкаемся все на новые и новые тайны, углубляясь в этот случай. Это уже вторая невероятная история, которая приключилась со мной сегодня.

— Вторая? — спросил Тарлинг.

Он спросил об этом совершенно равнодушно, потому что его мысли были все еще заняты этим открытием, которое придавало делу другой вид и было для него весьма неприятным. Торнтон Лайн был убит из его пистолета.

— Да, сегодня это вторая неожиданность, — подтвердил Уайтсайд.

Собрав все свои силы, Тарлинг вышел из задумчивости.

— Помните ли вы еще об этом? — Он открыл несгораемый шкаф и вынул оттуда большой конверт, откуда достал телеграммы. Да, это телеграмма, в которой Одетта Райдер приглашает Лайна прийти к ней на квартиру. Она была найдена среди, бумаг убитого, когда в доме был произведен обыск.

— Выражаясь точнее, — поправил Уайтсайд, — она была найдена швейцаром Лайна, неким Коолем. Это, по-видимому, вполне честный человек, и на него не может пасть ни малейшего подозрения. Я пригласил его сюда на сегодняшнее утро с целью его более точно, не знает ли он еще разных подробностей, куда Лайн мог пойти в тот вечер. Он ожидает в соседнем помещении. Я велю позвать его.

Он позвонил и отдал приказание вошедшему в полной форме полицейскому.

Сейчас же дверь отворилась снова, и полицейский ввел хорошо одетого человека среднего возраста, по наружности которого можно было сразу узнать его профессию.

— Расскажите мистеру Тарлингу то, что вы рассказывали мне.

— Вы говорите о телеграмме? — спросил Кооль.

— Я боюсь, что допустил ошибку, но меня настолько вывели из равновесия все эти ужасные события, что я тогда потерял голову.

— Как же обстоит дело с телеграммой? — спросил Тарлинг.

— Я принес эту телеграмму через день после убийства мистеру Уайтсайду, но я при этом сделал неверные показания. Этого никогда раньше со мной не случалось. Но я говорю вам, что эти бесчисленные вопросы в полиции меня совершенно сбили с толку.

— Какого обстоятельства касалось ваше неправильное показание?

— Видите ли, сэр, — сказал швейцар, нервно теребя в руках свою шляпу, — я тогда показал, что мистер Лайн открыл телеграмму, но в действительности телеграмма была получена через четверть часа после отъезда мистера Лайна. Я, видите ли тогда сам вскрыл ее, когда услышал об убийстве. Но я боялся иметь неприятности за вмешательство в дела, которые меня не касаются, и таким образом рассказал мистеру Уайтсайду, что мистер Лайн сам открыл телеграмму.

— Следовательно, он не успел получить этой телеграммы? — спросил Тарлинг.

— Нет, сэр.

Оба сыщика изумленно переглянулись.

— Что вы думаете об этом, Уайтсайд?

— Я был бы счастлив иметь возможность объяснить это; ведь эта телеграмма была самой тяжкой уликой против Одетты Райдер. Это новое открытие в значительной степени снимает с нее подозрения.

— Но с другой стороны у нас больше нет никаких объяснений, почему Лайн в тот вечер отправился в квартиру мисс Райдер. Вы вполне уверены Кооль, что мистер Лайн в тот вечер не получил телеграммы?

— Вполне, сэр. — ответил Кооль, — я сам принял ее. Когда мистер Лайн уехал, я вышел на крыльцо, чтобы немного подышать свежим воздухом, и стоял как раз на лестнице, когда рассыльный принес телеграмму. Если вы точно посмотрите на формуляр, вы найдете, что телеграмма принята в девять часов двадцать минут. В это время как раз она поступила на наш почтамт. Почта находится от нас приблизительно в двух милях, и было бы совершенно невероятно, если бы телеграмма могла прибыть к нам в то время, когда мистер Лайн был дома. Меня очень удивляет, что вы до сих пор прошли мимо этого факта.

— В этом случае вы правы, — улыбаясь согласился Тарлинг. — Благодарю вас, Кооль, ваши показания совершенно достаточны.

Когда Кооль ушел, он сел напротив Уайтсайда, засунув руки в карман.