Тайна убежища «Фортуна»

Волки над пропастью

С тех пор как Герострат, мучимый жаждой славы, поджег храм Артемиды в Эфесе, ни одному из маньяков всех времен и континентов не «посчастливилось» приобрести столь широкую популярность. Впрочем, последователи Герострата — и совсем мелкие и те, что покрупнее, и опьяневшие от полновластия, и те, кто лишь мечтает выкарабкаться из лакеев в диктаторы, — такие пигмеи с претензиями на роль творцов истории еще не перевелись в мире.

Вот и недавно какое-то ничтожество с фамилией или кличкой Стечко вздумало обрести позорную славу под небом Скандинавии. В те дни, когда в столице Швеции велись разговоры о том, как дальше жить в мире и дружбе, чтобы никогда не вспыхивали войны, это безродное посмешище решилось привлечь внимание к печальнейшей странице в отношениях двух народов: возложило венок к памятнику Карла XII.

Разумеется, эта выходка непрошеного проходимца нисколечко не повлияла на ход переговоров. Более того, неразумные дела бывшего монарха еще раз напомнили нынешним лидерам северной страны, что военные путешествия в чужие земли всегда заканчиваются позором. Неспроста же премьер Таге Эрландер недвусмысленно подтвердил, что все это «было давно — и не при нынешнем правительстве». Он тут же уверил, что отнюдь не собирается в поход против нашей страны.

И как было в старину, когда король Карл XII вместе со своим приспешником Мазепой подавился галушками под Полтавой, так и теперь понесли позорное фиаско те, кто в угоду «бешеным» всех мастей и рангов рекламировали в прессе коварные, провокационные измышления, рассчитывая на какой-то успех этой авантюристической акции. Чучело, снимки которого публиковали газеты под названием «Стечко», как и следовало ожидать, легло костьми к ногам короля-завоевателя. Оно было в тот же день уничтожено гневом и смехом миролюбивых людей под тем же хмурым небом Скандинавии.

Но что же все-таки за фигура сей неизвестный Стечко? На славной Украине нашей никто такого не знает и не помнит. Лишь один мой знакомый, пожилой галичанин, некогда сбитый столку закордонными «мазепинцами», поделился своими догадками и этим натолкнул на поиск. Пришлось порыться в ворохах различного зарубежного печатного хлама. А человек, которому довелось побывать в гадючьих гнездах националистических эмигрантских кругов в Западной Германии, без особого труда поставил диагноз:

— Эге! Как говорят в Галичине, «видно пана по халявам». По голенищам, значит. Это же Ярослав Стецько! Есть в Мюнхене такой юродивый оболтус. По всей вероятности, его в Скандинавии на свой лад перекрестили в Стечко. Да и не было, наверное, у него собственной правдивой фамилии никогда. То назывался Стецько, то Карбович, то Орач, то Белендис, то Басмач. Верно, какое бы «псевдо» ни принимал этот горлопан, он всегда оставался блудливым и изворотливым подлизой. Прошу прощения, так как история этого субъекта грязная и кровавая.

* * *

Бандеровский батальон «Нахтигаль» («Соловей») вступил во Львов вместе с гитлеровскими частями на рассвете 30 июня 1941 года. На рукавах вояк этого «легиона» были желто-голубые повязки с красными пятнами, перекрещенные черными пауками свастики. За плечами их покачивались автоматы крупповского производства.

За батальоном погромыхивал обоз. Рядом с передвижной костедробилкой, которая вскоре была установлена на Яновском кладбище для перемалывания костей замученных и сожженных людей, в город вкатилось «правительство» захваченных украинских земель. Возглавлял это «правительство» плюгавый недоносок в очках. Это был ближайший сподвижник Бандеры Ярослав Стецько. К «правительственной деятельности» он считал себя вполне подготовленным: в свое время был студентом юридического факультета, изучал Макиавелли, Ницше, Гитлера, Муссолини и Донцова. Уже пробовал и стрелять из-за угла; перед походом вермахта на СССР проходил специальное «обучение» в Берлине и Риме.

Конечно, фашисты никогда не придавали серьезного значения игре в самостоятельность своих прихлебателей из лагеря украинских буржуазных националистов. Гитлеровский генерал-губернатор Ганс Франк огласил приказ о включении западных областей Украины в состав «дистрикта Галициен» еще до оккупации этих земель. По его же приказу Львов был снова переименован в Лемберг. Устами другого сатрапа — рейхскомиссара Эриха Коха — фашистские хозяева без всяких церемоний напоминали своим желто-голубым холуям: «Один центнер украинской пшеницы имеет для меня большую ценность, нежели весь украинский вопрос в целом…»

Тем не менее комедия провозглашения «самостийной Украины» была все же разыграна.

Вечером того же 30 июня в здании «Просвиты» на площади Рынок собралась ватага обмундированных в немецкую униформу бандеровцев и «чистокровных» эсэсовцев-пруссаков. Перед ними новоявленный «премьер-министр» поспешил зачитать акт «О провозглашении украинской державы».