Тайна странного свертка

Остаток дня прошел очень невесело. Дальнейшая работа над Тайной застопорилась, была отложена до тех пор, пока остальные ребята не смогут прийти и поглядеть на странные одеяния. Бастер все еще чувствовал себя виноватым и не был склонен играть. Начался проливной дождь, и к этому времени полученные Фатти ушибы стали проявляться в виде внушительных синяков. Он внимательно пригляделся к ним.

«Неплохая коллекция, – подумал он. – Но не такая большая, как того бы хотелось Гуну».

Остальных Тайноискателей в этот день вообще не выпустили больше из дома. Они сидели хмурые и надутые. С ума сойти! Их держат взаперти как раз тогда, когда они наконец-то набрели на что-то стоящее!

Бетси и Пип разговаривали о кукольной одежде.

– Странно, что для кого-то эти вещи настолько важны, что ради них человек вламывается в дом мистера Феллоуза и в поисках их переворачивает там все вверх дном, – сказал Пип.

– Я уверена, что мистер Феллоуз тоже пойдет на речку с багром, чтобы попробовать вытащить их обратно, – заметила Бетси.

Эту же тему обсуждала с братом Дейзи.

– Странно, что кукольная одежда предназначается не для девочки, а для мальчика, – сказала Дейзи.

– Ну и взбесится же Гун, когда узнает, что он преподнес Фатти такую потрясающую улику! – воскликнул Ларри. – Вряд ли когда-нибудь прежде улику засовывали кому-либо за шиворот! Очень в духе Гуна!

Все ребята улеглись в постель рано. Их матери все еще продолжали сердиться, и только мать Фатти пребывала в этот день в хорошем настроении, но объяснялось это тем, что она уезжала на ленч из дома и, в отличие от родителей Ларри и Пипа, ее не заставили столько времени ждать.

Увидев синяки Фатти, она крайне удивилась. Один синяк красовался на его правой щеке, другой – на подбородке и еще один – на левой руке. Были синяки и в других местах, но она, конечно, их не видела.

– Как это ты ухитрился заполучить столько синяков? – спросила она Фатти.

– Да просто неудачно повертелся тут, – небрежно сказал Фатти и быстро перевел разговор на другую тему. Он рано улегся в постель и принялся читать. Бастер лежал рядом с ним под одеялом, полный раскаяния и смирения. Бастер, теперь уже окончательно прощенный.

Фатти чувствовал себя усталым. «Опять дают себя знать остаточные явления», – подумал он. Он довольно скоро выключил свет и крепко заснул. Родители его в тот вечер были в городе – они собирались пойти в театр, а оттуда – потанцевать. Вернуться они должны были не раньше часа ночи, а то и позже.

К половине одиннадцатого весь дом погрузился во тьму – горела только слабенькая лампочка в прихожей. Две горничные давно уже легли и заснули. Бастер тоже крепко спал, как и его хозяин.

Фатти был внезапно разбужен громким лаем Бастера. Гав! Гав! Гав! Он рывком сел в постели и зажег свет. Без четверти час.

– Уймись, Бастер. То, что ты слышишь, – это всего лишь мама с папой, – сонным голосом проговорил Фатти. – Замолчи, тебе говорят. Неужели не научился различать шум колес их машины?

Однако Бастер не унимался. Он соскочил с кровати на пол и залился отчаянным лаем. Фатти швырнул в него книгой.

– Замолчи? Я кому сказал? Это мама возвращается домой. Ты же знаешь, что их с папой сегодня нет дома. Иди сюда, Бастер.

Бастер не обратил на него ни малейшего внимания. Может, и в самом деле что-то случилось? Мальчик спрыгнул с постели, натянул халат и открыл дверь. Он услышал испуганный голос горничной:

– Это вы, мастер Фредерик? Почему Бастер лает? Уж не залез ли кто в дом?

– Думаю, это просто возвращаются родители, – ответил Фатти. – Идите ложитесь. Бастер помчался со всех ног вниз, так что будьте уверены – если кто-нибудь есть там, внизу, он кинется за ним вдогонку!

Бастер все еще продолжал отчаянно лаять. Фатти решил выяснить, в чем дело. Он уже собрался спуститься вниз, как вдруг взгляд его упал на спальню матери. Дверь в нее была открыта, и комнату освещала крохотная лампочка, горевшая на площадке. В спальне царил полнейший хаос!

– Вот так штука! – воскликнул Фатти, включая свет. – Как вам это понравится! Грабители! Похозяйничали тут, пока все мы спали!

Он заглянул в маленькую комнатку, примыкавшую к отцовской спальне, и в спальню для гостей. В обеих комнатах ящики комодов и шкафов были вытащены и все в них переворошено. Фатти сбежал вниз по лестнице. Бастер стоял около открытого окна в гостиной и лаял как сумасшедший.

– Сейчас уже поздно лаять, Бастер, – сказал Фатти, окидывая взглядом гостиную, где царил такой же беспорядок, как и в других комнатах. – Вор уже ушел. Он, наверное, собирался войти к мою спальню, когда ты наконец услыхал его и проснулся. Ушел он через то же окно, через которое влез в дом. Интересно, что он стащил. Надеюсь, не мамины драгоценности.

На подъездной дорожке зашелестели автомобильные шины. Это родители возвращаются. Фатти испустил вздох облегчения. Теперь они будут решать, что делать.

Мистер и миссис Троттевилл ужаснулись, войдя в дом и увидев беспорядок, царящий в нескольких комнатах. Миссис Троттевилл не мешкая начала перебирать свои драгоценности. Все оказалось на месте.