Тайна сабаев

Шло время, Ярк всё ниже возвышался над горизонтом, Нъям подрастал, питаясь только молоком Улы, и это радовало хлою Мбира, как и остальных членов рода. Благань уже заканчивался, однако ушедшие из лесов и полей животные так и не вернулись. Чувствовались изменения в природе. Лес начал раньше сбрасывать свою листву, а трава засыхать, и становилось прохладно, даже холодно, хотя Ярк был ещё довольно высоко на небосводе. Охота по-прежнему оставалась тяжёлым делом, и в пастою гуры не часто возвращались с добычей. Однако пока пищи хватало, и было достаточно тепло, чтобы не кутаться в шкуры. Всё бы ничего, да вот только один инцидент расстроил Алоя и заставил его по-другому посмотреть на своих нынешних сородичей. Виноватой во всём, по мнению Алоя, была Агира – юная, но уже сформировавшаяся вара. В один из дней недавний юбур, а теперь гур Оккун трудился рядом с Мбиром и Алоем над изготовлением патруга. Хотя другие вары занимались своими делами, Агира каждый раз находила какое-нибудь занятие рядом с тремя гурами: то она подбирала около них мелкие камни, то предлагала им пить, то проходила рядом, навещая рой жжоков. И Ллою, и Мбиру был виден интерес, который юная вара проявляет к Оккуну, но каждый из них помнил про аху на вар, и оба они надеялись, что про аху помнит и Оккун. Тем временем Агира продолжала кружить вокруг занятых своим делом гуров. Ллой несколько раз заметил заинтересованный взгляд Оккуна, когда тот смотрел на гибкое тело молодой вары, но не придал этому серьёзного значения. Когда же Агира будто невзначай несколько раз повела из стороны в сторону своими круглыми бёдрами, а потом нагнулась за кокой-то безделицей, даже Ллой возбудился, не говоря уже о молодом Оккуне, не познавшем пока ещё вары. Что испытал от зрелища престарелый Мбир, осталось тайной. Трое охотников смотрели на Агиру, не отрывая взглядов, пока та не разогнулась и не отправилась на женскую половину пастои. Апшелоки, как ни в чём не бывало, продолжили своё занятие. Оккун, как и остальные, сосредоточенно трудился над своим патругом. Всё случилось поздним вечером, когда Ярк заходил за горизонт. Ула занималась с маленьким Нъямом, а Ллой решил окунуться в подземное озеро. За ним увязался Коч, пожелавший тоже искупаться. Продвигаясь по коридору с горящей палкой в руке, Ллой первым вышел в залу с озером, вышел и оторопел. У самого берега Оккун, не замечая появившегося света, занимался любовью с Агирой на каменном крошеве, которое им совсем не мешало. Помня об аху, и испугавшись увиденного, гуабонг дёрнулся назад в проход, но столкнулся с Кочем за своей спиной. Тот тоже увидел, как молодой гур овладел такой же молодой варой, как и он сам. Оба они были сабаи. В свете огня было видно, как лицо Коча аж побелело, челюсть отвисла, а глаза расширились. Он хотел что-то сказать, но не мог – его душил спазм. Ллой понял сразу, какая опасность нависла над Оккуном, к которому он уже привык, работая изо дня в день рядом с ним. Гуабонг своей огромной ладонью зажал рот Коча, который намеревался что-то выкрикнуть, и прошептал тому в ухо:

– Мы с тобой ничего не видели.

После этих слов он швырнул далеко в проход горящую палку и сбил тем самым с неё пламя. Его сильные руки удержали голову Коча, которого теперь не было видно в кромешной темноте.

– Мы не будем никому ничего говорить. Из нашего молчания мы получим выгоду: Оккун не будет наказан. Он только недавно стал гуром и не успел ещё проявить себя на охоте. Пусть попробует. Мы стараемся обхитрить свою добычу, мы хитрим перед кыпчанами, так почему бы нам не схитрить друг перед другом?

Коч что-то мычал в ладонь Ллою и пытался вырваться из его крепких рук, но это ему не удавалось. Гуабонг вывел гура из коридора в пастою, не дав тому сказать ни слова. Он отпустил его, когда на них стали бросать удивлённые взгляды другие члены рода.

– Мы никому ничего не скажем, – было повторено чуть слышно.

Ллой отправился, низко опустив голову, к своему месту, а Коч какое-то время продолжал стоять, пытаясь осознать то, что произошло. Потом он медленным шагом двинулся к аяку, вокруг которого сидело несколько гуров вместе с вождём.

– Ты так быстро вернулся с озера? – удивилась Ула, когда её бакар опустился рядом с ней на подстилку. Маленький Нъям в это время с закрытыми глазами с жадностью сосал грудь. – Почему твоё тело сухое?

– Я не стал заходить в озеро, я передумал, – соврал Ллой.

– А Коч?

– Он тоже.

Со стороны аяка донеслись возбуждённые голоса гуров.

– Что-то случилось, – забеспокоилась Ула и крепче прижала к себе младенца.

Ллой увидел, как Холдон направился быстрым шагом в дальний конец пастои с горящей палкой в руке, а за ним гуры, что сидели до этого около него. Среди них был и Коч. Беспокойство Улы передалось и Мбиру, что отдыхал, лёжа на подстилке, и глядел в потолок. Старый охотник быстро поднялся, хотя и прокряхтел при этом.

– Пойду, посмотрю, что там такое. Не хочешь со мной, Ллой?