Тайна пленного генерала

Глеб на цыпочках поднялся на крыльцо, толкнул дверь, – она оказалась незапертой – потрясающая беспечность. Дверь приоткрылась, Шубин проник в сени; потянул ручку двери, ведущей в комнату. Послышалось недовольное ворчание – господин офицер, в свете керосиновой лампы, изволил умываться, – он снял китель, закатал рукава исподнего, скинул с плеч подтяжки и, отфыркиваясь, мыл лицо и грудь; брякал краник умывальника…

– Ну что ещё? – проворчал немец не оборачиваясь.

Шубин ударил его по затылку сцепленными в замок руками: покосились ноги, офицер ударился зубами о ржавую раковину. Глеб оттащил его, бросил на пол, а чтобы не верещал – немного придушил. Потом состоялся допрос с пристрастием и причинением страданий – не было времени соблюдать протокол. Дважды лейтенанта душил собеседника; сломал немцу указательный палец, которым тот пытался выдавить глаз разведчику; приходилось постоянно зажимать ему рот. Наконец немец выдохся, стал сипло отвечать на вопросы.

Гауптман Хольт Шерман, временно исполнял обязанности командира дивизиона САУ Панцер-Егер – майора Вольтке вызвали в штаб дивизии, завтра должен вернуться. Может гости лучше с майором поговорить? Шубин спрашивал внятно: название деревни – название незамысловатое Мухино. Глеб немножко разжал пальцы и поинтересовался:

– В этих краях работает дивизион тяжелых орудий модель-18? Его местоположение?

Гауптман захлёбывался, – он бы и рад помочь, но САУ только сегодня прибыли в район; есть приказ не расчехлять орудия и завтра, скорее всего, место дислокации сменится. Он не знает, что и где расположено в этом районе. Самое неприятное, что гауптман Шерман действительно ничего не знал, – он был настолько испуган, что выложил бы все, не задумываясь – снова потеряли время! Злость давила, – Шубин зажал горло офицера и держал пока тот не отмучился, потом начал стаскивать с него штаны с подтяжками, сапоги…

– Не стреляй, это я! – прошептал Глеб, открывая дверь.

Вартанян шевельнулся за бочкой:

– Ого, новый гардероб, товарищ лейтенант?.. А это что? – он поймал вещь мешок, набитый чем-то мягким.

– Моя одежда, отвечаешь головой. И это моё… – он загрузил на подчинённого ППШ и ремень с подсумками. – Следуешь тенью, если кто-то попытается обидеть твоего командира – немедленно заступаешься!

– Слушаюсь, товарищ лейтенант!

Вдоль западной околицы проходила дорога с щебёночным покрытием – большая редкость для сельской местности; по ней курсировал немецкий автотранспорт; за обочиной стояла караульная будка; проезд перерождал шлагбаум. Службу несли сотрудники вспомогательной полиции с повязками на руках, одетые в кепи и чёрные шинели, их было четверо, вооружены карабинами и ручным пулеметом. Минуту назад здесь проехал Опель полуторка, – водитель показал документ; полицай сделал вид, что всё понял, махнул рукой: «Поднять шлагбаум». Пост освящался фонарём; полицай услышал шум, насторожился: в зоне света показался немецкий гауптман, – он бодро шагал, откидывая назад руку, на поясе или висела кобура с Вальтером. Полицаи растерялись – не так уж часто увидишь пешего офицера. Немец сменил направление, двинулся к посту, вынул из внутреннего кармана документ и пролаял:

– Гауптман Хольт Шерман! Где я нахожусь?

Знатоков немецкого языка на посту не оказалось. Полицаи переглянулись, сделали недоуменные лица, но на всякий случай стояли по стойке смирно; сверить фото в документе с оригиналом никому и в голову не пришло.

– О майн гот! – Шубин витиевато выругался, стал мучительно вспоминать русские слова, безжалостно их коверкал. – Меня высадить эта машина! – он кивнул в темноту, вслед ушедшему грузовику. – Они сказать, что это где-то здесь, я командировка к местам дислокацион, штаб дивизион, ферштейн?

– О, я-я, герр гауптман! – с готовностью закивал розовощёкий полицай.

– Как название этот деревня?

– Мухина, герр гауптман…

– О, это есть правильно! – Шубин цокнул языком и пощелкал пальцами, – Мухино, зер гуд! Эмм… – он снова страдал от незнания русских слов. – Тяжёлый орудия дивизион, я есть направлен в его расположений!

– Немчура хренова! – пробурчал таящийся во мраке полицейский. – Пойди пойми чего хочет, а потом виновными сделают если не поможем…

– Я кажется догадался, герр офицер! – встрепенулся худощавый караульный. – Мужики, у них же батареи там, озеро помните, ров ещё глубокий – его пленные рыли, их потом постреляли к чертям собачьим! Часовые стоят – не пускают никого. А дважды в день начинают палить, хоть уши затыкай. Может ему туда надо?

Полицай принялся объяснять: дескать, правильной дорогой идёте, господин гауптман, только нужно повернуть обратно, метров двести по дороге, повернуть направо, спуститься в низину; там будет озеро, обросшее камышами. Вот на дальнем его берегу и находится ров, где дислоцируется нужное вам подразделение. Только осторожнее идите, господин офицер, – часовые не любят, когда по ночам ходят – могут и выстрелить…

Офицер вникал туго, но вроде понял, сухо поблагодарил, отдал честь.

– Хайль Гитлер! – воскликнула вся компания, а заморыш ещё добавил: – Смерть жидам и комиссарам!