Тайна пансионата «Уют»

Он плотно прижался спиной к стене, сделал два маленьких шага по узкому карнизу — и заветная открытая форточка рядом. Чуткие пальцы осторожно нащупали защёлку оконной створки. Шаг в раскрытое окно — под ногами еле слышно скрипнули половицы.

Альбатрос включил карманный фонарик, повёл узким лучом по сторонам: кухня, что здесь возьмёшь?

Он открыл дверь в соседнюю комнату и… замер. На просторной деревянной кровати, натянув на оголённые плечи простыню, испуганно жалась к стене молодая длинноволосая женщина. На стене над кроватью тускло светил причудливой формы ночничок.

«Мужа у неё нет, а сама хозяйка уезжает по выходным в деревню к родственникам», — вспомнил Альбатрос заверения подельника и мысленно выругался.

Нет, его ничуть не обеспокоила создавшаяся ситуация: по водосточной трубе он спускается ещё быстрее… Но эти синие глаза, расширенные от ужаса! Разве он камень, чтобы выдержать такое?

Сердце вдруг, как уже не раз в последнее время случалось, резанула острая боль. Альбатрос ухватился за косяк двери и тяжело осел на ковёр.

Очнулся от чего-то сырого и холодного на груди и сладковатого во рту. Рядом, опустившись на колени, хлопотала над ним эта синеглазая женщина…

Альбатрос выплюнул таблетку и подтянул ноги, пытаясь встать. Женщина опять испуганно сжалась.

— Не бойся, — с трудом выговорил он, едва ворочая распухшим языком. — Я сейчас уйду.

Женщина как-то неопределённо кивнула и покосилась на телефон, стоящий на тумбочке у двери. Альбатрос перехватил её взгляд.

— Уже вызвала?

Женщина снова кивнула, боязливо посматривая на его размалёванные татуировками грудь и руки.

— Понятно… Всё правильно.

Альбатрос пружинисто выпрямился и метнулся назад, к раскрытому окну.

Уже на земле он услышал шум мотора: к подъезду задремавшего дома стремительно выруливала машина скорой помощи. В окнах лестничного пролёта замелькали белые халаты. Он проследил за ними — исчезли они на третьем этаже.

«Осёл! Идиот!» — разозлился на себя Альбатрос и, уже не прячась, ринулся в ночную безмолвную мглу.

* * *

В тот вечер Альбатрос ощутил не только боль в сердце, но и почувствовал, что в душе его что-то сломалось. Придя домой, никак не мог уснуть. Ворочаясь на узкой кровати в душной комнате, он до мельчайших подробностей вспомнил всё, что пережил с малых лет. Похоронку на отца, погибшего в сорок третьем в боях под Курском. Печальные глаза матери, устало валившейся на койку, как только возвращалась после долгой смены с завода. Опухшие от голода руки его вдовой тётки, украдкой сующей ему горстки сухих хлебных крошек, собранных неизвестно где…

Вспомнилось и то, как тогда же, десятилетним пацаном, стал вором, попав из-за голодухи под влияние Короля — главаря местных уголовников. А в результате?.. И мать вся истерзалась в переживаниях за него. И у самого уже ни здоровья, ни радости… А теперь ещё и эта женщина с синими глазами… С каким страхом глядела на него, что только ни передумала, наверное…

«Вот бы мне сейчас настоящую работу найти, — подумал он. — Может, и зажил бы, как все, обычной, нормальной жизнью…»

Он повернулся лицом к стене и плотно сомкнул глаза, стараясь поскорее заснуть, чтобы забыться от неприятных мыслей.

* * *

На другой день Альбатрос с раннего утра отправился на поиски работы. Он был уверен, что с его профессией слесаря, полученной в колонии, легко устроится на любое предприятие. Но домой возвращался вечером злой-презлой: куда бы ни заходил насчёт работы — всюду отказ. Не сразу, конечно. Кадровики сначала оживлялись, но как только узнавали, кто он и откуда, сразу скисали, что-то невразумительно мямлили и возвращали документы со скучным пожеланием зайти к ним «через месяц-другой».

По пути домой Альбатрос завернул к пивному бару. В горле пересохло от злости, внутри всё кипело…

В зале, стилизованном под старину, царили полумрак, густой табачный дым, шумный говор и кисловатый запах пива. Он подошёл к стойке, заказал кружку пива, два бутерброда с сыром и поискал глазами, куда бы присесть. Сзади кто-то хлопнул его по плечу. Он обернулся и тотчас встретил надменный взгляд больших чёрных глаз одного из своих подельников — парня рослого, с красивым, словно девичьим, лицом и белокурыми вьющимися волосами.

— Красавчик?

— Собственной персоной! — высокомерно ответил подельник, приодетый, как всегда, с иголочки. — Давай к нам, — кивнул он в угол.

Альбатрос разглядел за большим дубовым столом двух незнакомых ему парней.

— Знаешь, хотелось бы посидеть одному.

— Да ты что? — усмехнулся Красавчик. — С каких это пор мы отказываемся от приятной компании? Нет, так не пойдёт. Милости просим!

Альбатрос снова попытался возразить, но Красавчик, подхватив его кружку, уже семенил в угол, покачивая узкими бёдрами. Альбатрос угрюмо подался следом, молча опустился на длинную скамейку, лицом к залу напротив этой троицы.

— Коля Фитиль! — представил ему Красавчик высокого, тощего пария. Тот развязно осклабился.

— Стасик Киевский, — прошепелявил второй уродливыми губами.

— А это, братцы, Альбатрос! — картинно улыбнулся Красавчик. — Можно сказать, правая рука самого Короля. Прошу любить и жаловать!