Тайна одной лаборатории

— Всем! — сказал капитан, выпрямившись наконец. Антенны роботов замерли, впитывая команду. — Необходимо проверить каждую систему «Таиры», — человек старался, чтобы голос его звучал ровно. — О неисправностях докладывайте с места. Приступайте!

Мгновенно в воздухе зашелестело. Роботы, что-то решая находу, двинулись — каждый на свой участок корабля. Отсек опустел.

Map Дон подошёл к обзорному экрану и включил его, готовясь принимать донесения. Перед капитаном, занимая почти всю плоскость экрана, вспыхнул знакомый контур «Таиры». Все отсеки огромного корабля гармонично соединялись, образуя единое тело. Хвостовые дюзы слабо мерцали — следствие недавней бомбардировки космическими лучами. Почти посредине «Таиру» окольцовывало выпуклое покрытие оранжерейных отсеков. Нейтритовые раскрылья выдавались широко в стороны — земным создателям корабля не приходилось опасаться воздушного сопротивления: на космических трассах царствует вакуум… Даже стартовала «Таира» не с земного астродрома, а с лунного, — инженеры пошли на это, чтобы избежать атмосферных помех при взлёте.

Собственно говоря, капитан разослал роботов на все участки лишь для очистки совести. Map Дон чувствовал «Таиру», как собственное тело, и у него созрело одно подозрение, в котором он не смел признаться самому себе.

Один за другим роботы докладывали, что на их участках повреждений нет, и каждый раз лицо капитана становилось всё угрюмей. Круг неотвратимо сужался.

— Говорит Крельшо, — передала мембрана, но капитан узнал бы постоянного партнёра по шахматам и без представления, по одному голосу. За долгие годы полёта Map Дон научился различать роботов, как самых близких своих друзей, хотя стороннему наблюдателю они показались бы схожими между собой, как две, а точнее как тридцать две капли воды. Любопытно было наблюдать, как с годами в каждом роботе всё более явственно проступали черты его воспитателя, и таким образом к капитану как бы являлись приятели после долгой разлуки.

— Говорит Крельшо, — повторила мембрана. Экран на миг погас, затем из глубины его выплыл сплюснутый серебристый шар — в нём, окружённое прокладками «магнитных подушек», хранилось аннигиляционное топливо — антивещество, хлеб «Таиры», всё время автоматически пополняемый. Рядом с хранилищем стоял Крельшо. Капитану даже показалось, что робот улыбается, — впрочем, это, наверно, была игра светотени на широком скуластом лице Крельшо.

— Антибак в порядке, — сказал Крельшо, хлопнув жилистой лапой по светлой поверхности шара. — Аннигиляция идёт нормально…

— Хорошо. Возвращайся, — ответил Map Дон.

— Докладывает Лина, — прожурчала мембрана.

Изображение на экране сменилось. Стройная фигура хозяйки фаун-отсека ничуть не проигрывала от соседства с белоснежной газелью. Капитан загляделся на Лину. Такой была Марта, когда он улетал. Роботы, в отличие от людей, не старели…

Густые заросли сахарного тростника наполовину скрывали Лину и грациозное животное. — Фаун-отсек в порядке, — сказала Лина, и в голосе её Maр Дон услышал нотки гордости.

«И тут в порядке, — подумал капитан, отирая лоб. — Уж лучше бы здесь, чем там…».

И Map Дон почти не удивился, когда на экране трагическим вестником несчастья всплыл иссиня-смуглый Лин Бел (его воспитателем на Земле был африканец). — Разрушен лазерный ориентатор… — Сухой голос робота лишь подчёркивал страшный смысл его слов.

— Чем? — выдохнул капитан.

— Одиночный электрон субсветовой скорости попал в кристалл. Произошёл микровзрыв.

Ориентатор… глаз «Таиры».. Звездолёт ослеп.

И надо же, чтобы это произошло уже на обратном пути. Как разыскать теперь в звёздном хаосе родное Солнце, такое безумно далёкое? Земля… Она мгновенно скрылась для «Таиры» за семью печатями.

Много бессонных ночей провёл капитан вместе со своим первым помощником Робом и другими, обдумывая выход из положения. Разыскать Солнце среди звёзд с помощью средств астрономии не представлялось возможным. Держаться ранее принятого курса? Но это бессмысленно: «Таира» ежесекундно подвергается воздействиям мощных силовых полей, она подобна лодке, плывущей без ориентира по бурному морю. Чего стоит в таких условиях однажды заданный курс? Лёгкая манёвренность «Таиры» обернулась против неё самой.

С решением нельзя было медлить.

Map Дон и Роб собрали и тщательно закодировали данные важнейших систем «Таиры». На это ушло около четырёх суток кропотливой работы. Вся огромная информация наряду с собственными соображениями — была введена затем в Центральный мозг корабля.

С замиранием сердца ждал капитан решения. А что если мозг станет в тупик? Ведь может же оказаться, что введённые данные противоречивы, и разумного выхода из создавшегося тупика нет, другими словами — остаётся лететь вслепую, наугад, навстречу неизбежному…

Минуты напряжённо тянулись, и лишь реле времени мигало на пульте, нарушая однообразие. Но вот по матовой сфере, увенчивающей Центральный мозг, побежала, разворачиваясь спиралью, змееподобная пунктирная линия. Map Дон облегчённо вздохнул: линия означала, что Мозг решил данную ему логическую задачу.