Тайна Обители Спасения

– Поймите, мамаша Лео, достаточно им сказать одно слово, и каждый прохожий превратится в нашего врага,– тихо произнесла Валентина. – Любой нормальный человек погонится за нами, когда узнает, что по улицам разгуливает сбежавший из тюрьмы убийца.

Она поцеловала руку Мориса.

– Да, это верно! – пробормотала мамаша Лео, опустив голову. – Об этом-то я как раз и не подумала. Все против нас! Бандиты, правосудие, весь мир!

Из-под полы своего казакина она вынула пару пистолетов и протянула их Морису.

– Возьми это, лейтенант, – сказала Леокадия. – У меня есть еще несколько таких игрушек. Не бойся, я умею с ними обращаться.

Морис с радостью схватил оружие.

– Возможно, в гостях они нам очень пригодятся, – добавила укротительница.

– Нет, не пригодятся, – покачав головой, прошептала Валентина. – Нам остается лишь уповать на Бога. А из людей нам способен помочь только Куатье. От него зависит очень многое.

– По-моему, все зависит от полковника, – пробурчала вдова. – Не сердись, дорогая, я не буду настаивать на своем мнении. В конце концов, я только ваша помощница.

Разумеется, читателю известно, кто был прав в этом споре: Валентина или мамаша Лео.

Карета ехала быстро. Сейчас она находилась в самом центре Парижа. Действительно, о побеге не могло быть и речи: на улицах толпилось множество людей и лейтенанта Паже сразу схватили бы.

Морис, Валентина и мамаша Лео походили на людей, скованных одной цепью. Их удерживало в плену невидимое оружие...

Наконец карета остановилась на улице Терезы перед особняком полковника Боццо-Корона. Морис поцеловал свою невесту в лоб.

Ворота распахнулись, и экипаж въехал во двор.

Наши герои вышли из кареты. У крыльца их ждал слуга, тут же проводивший в дом молодых людей и мамашу Лео.

Все молчали.

Когда они поднимались по лестнице, Морис прижал руку Валентины к своей груди.

– Как мы были бы счастливы! – прошептал он.

– Душа не умирает, – ответила девушка, подняв глаза к небу.

Открылась дверь, и они очутились в спальне полковника, совсем недавно описанной нами. Здесь уже собрались гости.

XLI ДОБРО И ЗЛО

В тот момент, когда в комнату вошли Валентина и Морис, за которыми следовала мамаша Лео, все столпились у постели больного. Исключение составлял лишь Жермен, скромно державшийся в стороне. Не надо было обладать медицинскими познаниями, чтобы понять, что старик агонизирует. Казалось, на кровати лежит иссохшая мумия. Лицо полковника было озарено огоньками свечей и от этого оно выглядело еще более зловещим.

Часто бывает так, что человек умирает в страшных мучениях. Говорят, что кончина праведника всегда тиха и спокойна. Непохоже было, что полковник страдает. Порой он открывал глаза, и тогда все присутствующие видели, что этот человек по-прежнему в здравом уме.

– Наш глубокоуважаемый друг – не из тех, от кого нужно скрывать правду, – печально произнес принц Сен-Луи. – Его смерть прекрасна, как и его жизнь. Он уходит от нас, делая счастливыми двоих влюбленных.

Остальные друзья полковника – барон де ля Перьер, Порталь-Жирар и доктор Самюэль – казалось, с трудом сдерживали слезы.

Аббат Юро подошел к заплаканной маркизе д'Орнан, взял ее за руку и сказал:

– Совсем недавно мне еще раз посчастливилось услышать его голос. Когда я поднес к губам нашего дорогого друга распятие, он сказал мне: «После свадьбы вы займетесь мной». Сударыня, не надо плакать, этому человеку можно только позавидовать: скоро он будет на небесах.

Тем временем трое членов совета Черных Мантий вопросительно взглянули на доктора Самюэля. Каждого из них доктор успокоил взглядом, говорившим: «Все в порядке, старик кончается».

Подойдя к Порталь-Жирару, врач тихо произнес:

– И все-таки лучше перестраховаться!

– Значит, как ни крути, придется накинуть ему на голову одеяло? – спросил доктор права, вся решимость которого куда-то испарилась.

– Да, – ответил Самюэль. – Накинуть на голову и некоторое время подержать...

Маркиза, лицо которой опухло от слез, сделала несколько шагов навстречу Валентине и Морису. Она обняла девушку и протянула руку лейтенанту Паже.

– Входите, входите, сударыня, – обратилась маркиза к Леокадии, которая остановилась на пороге, с изумлением взирая на импровизированный алтарь.

– Подойдите к полковнику, дети, – добавила госпожа д'Орнан, поворачиваясь к жениху и невесте. – Этот человек сделал для вас все. Он хочет вас видеть. В свои последние минуты он думает о Боге – и о вас.

На бледном лице Валентины не дрогнул ни один мускул. Ничто не выдавало ее чувств. Что касается Мориса, то торжественный тон маркизы, казалось, произвел на него некоторое впечатление.

Молодые люди приблизились к постели полковника. В комнате воцарилось молчание.

– А вот и наши дети, – произнесла маркиза д'Орнан неестественно громко: именно так обычно разговаривают с умирающими.

Старик шевельнул рукой. Очевидно, это означало, что он просил молодых подойти поближе.

Маркиза тут же склонилась над ним, надеясь услышать слабый шепот больного.

Через некоторое время она выпрямилась и произнесла, едва сдерживая рыдания: