Тайна моего отражения

Я прикрыла глаза – отчасти, чтобы переварить это известие, отчасти из-за того, что мне стало даже неловко перед Кати, что Шерил меня так прокатила. Но, употребив мысленно это слово, «прокатила», я почувствовала, что оно страшно не подходит ни самой Шерил, ни ее необычайной скрытности, и объяснение будто всплыло само собой: Шерил на самом деле уже давно была убеждена, – и не меньше, чем я сама, – что мы сестры-близнецы, но оттягивала момент, когда придется посмотреть этому факту в глаза. Потому что тогда ей пришлось бы поставить под сомнение всю свою жизнь, свои родственные связи, начать искать секреты, разгадки которых могут оказаться малопривлекательными… Ведь ее – нашей? – матерью может оказаться теоретически какая-нибудь забытая богом и людьми алкоголичка из русской глухомани!.. А Шерил уже приходилось в своей жизни пережить потерю матери и отца, поиметь приемную мать, отношения с которой никогда не были слишком теплыми, приемного отца, который их бросил… Теперь снова здорово, еще одна мать? Еще один отец? А вдруг уже тоже потерянные?

Да, я поняла Шерил. Мне тоже было бы неприятно, до холода в животе неприятно, предположить, что моя мама – не моя и что на сцене может возникнуть другая, некая неведомая мать… Или отец… Я ведь тоже одного отца, считай, потеряла… Но за себя я особенно не боялась, считая свою психику стойкой и здоровой. У моей мамулечки все равно никто не отнимет мою любовь, хоть тридцать новых найдется.

– Робин, отец Шерил и мой брат, прожил эти три года в Москве, а Вирджини жила на два дома… Ей не нравилось бывать в СССР, но она любила своего мужа… Во всяком случае, так считали все.

В последней фразе прозвучал намек на нечто, мне неведомое, какие-то счеты, какая-то ревность… Но я не стала вникать – у меня были вопросы поважнее.

– Хорошо, понятно, Москва, но откуда предположение, что у Шерил русский отец? Ее мать, следуя вашей логике, изменила своему мужу с русским?

– Никакой логики у меня нет, – сухо сообщила Кати. – Я ничего не предполагаю. Но только в начале их супружества – за четыре года до того, как появилась Шерил, – Вирджини поделилась со мной страхами, что она бесплодна. Не могла забеременеть. А потом, после Москвы – вдруг пожалуйста, с пузом.

– Но если она была бесплодна, то как же она смогла забеременеть от кого бы то ни было? Хоть от русского, хоть от негра – бесплодие есть бесплодие, не так ли?

– Ты еще с этим не сталкивалась, и не желаю тебе столкнуться – и не знаешь, что такое затащить мужика к врачу! Я тебе сказала – Вирджини поделилась со мной страхами! То есть она подозревала только, что бесплодна, а проблема могла быть – и была, я уверена! – в моем брате! Подумай на секунду, у меня ведь тоже детей нет! Не вышло… А Робин мой брат… И на отца своего Шерил ни капельки не похожа, ни на йоту.

– Ну, это необязательно, – пробормотала я, вспоминая мамины слова о моей непохожести на папу. Я его почти не помню, но у мамы было несколько старых фотографий с ним. Да, уж если мы с Шерил действительно сестры – то не он, не этот невысокий и довольно невзрачный мужчина с редкими серыми волосами и выцветшими глазами цвета болотной воды наш отец…

– Необязательно? – Кати сверлила меня глазами. Либо я что-то сказала не то, либо в ее голове мелькали мысли, не слишком ей приятные, но она вдруг сделалась недружелюбной. – Может быть. Не все похожи на отцов, ладно. Но ты-то откуда взялась, в таком случае?

– Вот я тоже хотела бы узнать – откуда я взялась? Или – откуда взялась Шерил? Короче, откуда мы обе взялись… А на мать свою Шерил похожа?

– Весьма. Вирджини тоже была…

Мне показалось, что Кати хотела сказать: красивая, но это было выше ее сил. Поэтому, помявшись, она закончила фразу:

– …высокая блондинка.

– Хорошо. Но если бы даже мать Шерил изменила своему мужу, то это все равно не объясняет, отчего нас две…

– То-то и оно.

Кати замолчала, сосредоточившись на рыбе под белым соусом. Я тоже стала ковырять свои отбивные из ягнятины – они мне так понравились вчера у Джонатана, что я готова была их есть каждый день. Но сегодня кусок не лез в горло, и мясо стыло на тарелке, покрываясь белыми крупинками жира.

– Скажите мне, Кати, – заговорила я проникновенно, – у вас ведь есть какая-то мысль, я права? Вы нашли объяснение нашему сходству?

Кати подняла на меня глаза и тут же их опустила обратно, к рыбе.

– Может быть, тут вообще нет никаких загадок, и мы с ней просто – двойники, игра природы, случай?

Кати снова посмотрела на меня, на этот раз скептически, и хмыкнула, словно я неудачно пошутила.

– Кати, для меня это очень важно! Поставьте себя на мое место: встретить Шерил и задуматься о какой-то тайне, с которой связано наше рождение…

– А вы себя на мое не хотите поставить? Я удочерила Шерил, полагая, что она моя племянница! А теперь выясняется, что она мне вообще никто!

– Выясняется? – заинтересованно спросила я. – У меня лично ничего не выяснилось…