Тайна Кломбер Холла

Взглянув туда же, куда и она, я ощутил внезапный приступ ужаса, увидав человеческое лицо, наблюдавшее за нами из-за дерева — лицо, каждую черту которого искажала самая злобная ненависть. Видя, что его заметили, человек выступил из укрытия и направился к нам — тут только я понял, что это никто иной, как сам генерал. Борода его взъерошилась от ярости, а глубоко сидящие глаза горели из-под тяжелых век самым жестоким и демоническим блеском.

ГЛАВА 6 Как я записался в гарнизон Кломбера

— Марш в свою комнату, дочка! — воскликнул он хриплым и грубым голосом, встав между нами и властно указав на дом. Потом дождался, пока Габриэль, бросив на меня последний испуганный взгляд, пролезла в отверстие, и повернулся ко мне с таким убийственным выражением лица, что я невольно отступил шага на два и крепче сжал мою дубовую трость.

— Вы… вы… — процедил он, вцепившись рукой в воротник, как будто ярость его душила, — вы посмели вторгнуться в мои владения! По-вашему я построил эту изгородь, чтобы вокруг нее могли собираться все паразиты королевства? О, вы были очень близки к смерти, мой милый юноша! Никогда не будете ближе, пока не пробьет ваш час. Взгляните сюда! — он вытащил из-за пазухи короткий массивный пистолет. — Стоило вам пролезть в эту дыру и ступить ногой на мою землю, я бы тут же проделал в вас окошко. Я здесь бродяг не потерплю, я знаю, как себя вести с такими господами, будь они черные или белые.

— Сэр, — произнес я. — Я никому не причинил вреда, придя сюда, и не знаю, чем заслужил такое беспримерное нападение. И позвольте мне заметить, что вы все еще целитесь в меня из пистолета, а руки у вас так дрожат, что он может, чего доброго, еще и выстрелить. Если вы не повернете его дулом вниз, мне придется, повинуясь чувству самосохранения, ударить вас по руке палкой.

Мой тон заставил его несколько поостыть.

— Так какого дьявола вас сюда принесло? — спросил он, пряча обратно свое оружие. — Может джентльмен спокойно жить без того, чтобы являлись шпионить и подглядывать за ним? Что у вас своих дел нет, а? А моя дочь? Что у вас с ней может быть общего, и что вы пытались у нее выведать? Ведь не случайно же вы сюда явились?

— Нет, — храбро признал я, — не случайно. Несколько раз мне представлялась возможность видеться с вашей дочерью и оценить ее многочисленные достоинства. Мы с ней обручены, и я пришел ради того, чтобы ее увидеть.

Вместо того, чтобы вспыхнуть, как я ожидал, яростью, генерал протяжно свистнул от удивления, а потом, облокотившись о решетку, тихо засмеялся.

— Английские терьеры любят вынюхивать медяниц, — сообщил он в конце концов. — Когда их привозят в Индию, они имеют обыкновение забредать в джунгли и выискивать там то, что представляется им медяницами. Но ящерка оборачивается ядовитой змеей — и вот бедная собачка больше не забавляется. По-моему, с вами случится что-то похожее, если вы не поостережетесь.

— Не собираетесь же вы оклеветать собственную дочь! — воскликнул я, горя возмущением.

— О нет, с Габриэль все в порядке, — отозвался он беспечно.

— А вот наша семья не та, с которой я мог бы рекомендовать кому-нибудь породниться. И прощу вас, объясните, как это случилось, что мне не известно о вашем милом маленьком соглашении?

— Мы боялись, сэр, что вы можете нас разлучить, — ответил я, чувствуя, что полная искренность — лучшая политика при данных обстоятельствах. — Может быть, мы ошиблись. Прошу вас, прежде чем принять окончательное решение, вспомните, что речь идет о счастье нас обоих. В ваших силах разлучить наши тела, но души наши навсегда останутся соединенными.

— Дружище, — произнес генерал уже не зло, — вы не знаете, о чем просите. Между вами и кем бы то ни было, в ком течет кровь Хизерстоунов, пропасть, через которую не построить моста.

Все следы ярости исчезли из его поведения, уступив место слегка пренебрежительной насмешливости.

Его слова уязвили мою семейную гордость.

— Пропасть может оказаться уже, чем вам представляется, — холодно проговорил я. — Если мы живем в уединенном месте, это еще не означает, что мы какая-нибудь деревенщина. Я благородного происхождения по отцу, а моя мать из Бикенских Бикенов. Уверяю вас, что неравенство между нами не так велико, как вы, кажется, думаете.

— Вы меня не поняли, — ответил генерал. — Это мы не ровня вам. Есть причины, по которым моя дочь Габриэль должна жить и умереть незамужней. Брак с ней был бы не в ваших интересах.

— Но право, сэр, — настаивал я, — мне лучше знать, в чем мои интересы. Если вы перешли на эту почву, то спорить нам не о чем, потому что, уверяю вас, единственный мой интерес, затмевающий все другие, в том, чтобы женщина, которую я люблю, стала моей женой. Если это — ваше единственное возражение против нашего брака — можете не колеблясь давать согласие, потому что никакя опасность и никакое испытание, которые я могу навлечь на себя, женясь на Габриэли, ни капельки меня не беспокоят.