Тайна дразнит разум

Русса проснулась для того, чтобы своими храмами усыплять мысли горожан, а школами, клубами бороться против спячки; она проснулась, чтобы растить одних и проводить на Симоновское других.

Как просто взять косырь и очистить мостовую от травы и как трудно соскрести с человеческого мозга коросту прошлого! На панели перед Алешей прошмыгнула черная кошка, и он уже подумал: «Плохая примета».

По безлюдной улице прогромыхал первый трамвай. Леша удивился: три недели назад он также видел здесь кошку и первый трамвай, но настроение тогда у него было совсем иное.

Теперь же вместо тревожной радости — одна слабая надежда на чудо…

Весь путь от Боровичей до Руссы стажер присматривался к прохожим, к пассажирам, но, конечно, Ерша не встретил. Сейчас осталась последняя ниточка — Орлова. Возможно, ради Груни Анархист и сбежал на волю.

Ежась от холода, Леша посмотрел на осеннее хмурое небо и снова поплелся вдоль берега Малашки. Он обошел стороной дом Роговых. Ему не хотелось встречаться с Воркуном. Теперь начальник не доверит ему ответственное дело, да и Сеня вдоволь посмеется над «красным сыщиком».

В проходной курорта дежурил Герасим. На нем белоснежный фартук с нагрудником. Он широко улыбается, обнимает Алешу:

— Матушка твоя, натурально, заждалась. Поспеши, паря. У вас новый жилец!..

«Ерш», — мелькнуло в голове стажера, и он, не уточняя, помчался по центральной аллее к спортивной площадке.

Возможно, мать всю ночь поджидала сына. Ее осанка, руки, глаза — все выражало радость. Она встретила его на крыльце. Ветер трепал ее поседевшие волосы и подол платья. Мать и сын не замечали холода…

— Вернулся… живой… — Они прошли на кухню. — Здесь меня навещали Сеня и Груня…

— Она с братом… в городе? — тихо спросил Алеша, оглядываясь на дверь, ведущую в спальню. — Она ничего не писала…

— Знаю, — улыбнулась Прасковья, — Сеня запрет наложил. Груня вчера уехала в деревню закупать иконы. А брат ее у нас…

В дверях показался белокурый юноша в военном костюме. Он заулыбался, протянул руку:

— С приездом, Алексей…

Не все новости угадал Алеша. Он ожидал, что в Руссе мог объявиться Ерш, что Солевариха постарается угнать Груню подальше от города, но разве подумаешь о том, что Карп Рогов начнет волочиться за Груней…

Вадим взглянул на Лешину мать:

— Вот Прасковья Михайловна приютила нас…

Алеша провел Вадима в свою комнату и, слушая его рассказ, смотрел в окно, выходящее в сторону футбольного поля и тенистого парка. Если Ерш не знает, что Груня уехала, то он может прийти сюда, прямо к дому агента.

— Карп начал с того, что на работу и с работы ходил только с Груней. Солеварова очень обрадовалась этому: всячески хвалила Рогова моей сестренке. А мадам Шур, наоборот, ополчилась на Груню и отнюдь не вежливо попросила нас очистить комнату. Карп где-то снял квартиру, принес нам ключи. Но сестра отказалась от его услуг. Он сделал ей предложение. Она опять же: «Нет!» — Вадим резко ударил себя по ноге. — Карп обозлился. Утром подкараулил ее возле колодца и накинул на голову мешок. Но у нее ноги, как у лосихи. От удара он даже взревел, отпрянул. Она скинула мешок, схватила коромысло и прогнала его. Теперь он за версту обходит ее…

Светлые глаза Вадима обежали Лешину комнату.

— И в тот же день мы переехали сюда. А вчера новое происшествие! — Он кивнул в окно: — В парке Груню встретил племянник Солеваровой. Шикарное пальто. Рыжая бородка, перстень. Сестра говорит: не узнать его. Манил в Одессу, сулил золотые горы. На сей раз сеструха, — Вадим смущенно опустил глаза, — попросила обождать с ответом…

«Молодчага!» — мысленно одобрил Алеша. Он догадался, почему Груня не сразу отказала Ершу. Еще на Ловати стажер сказал любимой, что ищет встречи с Анархистом…

К удивлению матери и Вадима, уставший с дороги Леша разом воспрял духом, отказался завтракать и, схватив кепку, стремительно вывел запыленный велосипед на дорожку…

Воркун с Пальмой выходили из флигеля Ланской. Иван Матвеевич столовался у Тамары Александровны. А Леша решил, что без него тут сыграли свадьбу.

— Можно поздравить? — Он глазами указал на фасад флигеля.

— Не спеши, дружище! — начальник сильно пожал руку. — Ну?

Леша докладывал на дворе, одной рукой удерживая велосипед…

Иван Матвеевич заинтересовался, перестал курить и спросил:

— Куда выехала Орлова?

— В Волотовскую волость.

— Родина Ерша. Там у него могут быть дружки. Так что ты постарайся не привлекать местную милицию и сельских исполнителей. А если затрет — позвони мне. Ну?..

Скрывая радостное волнение, Леша утвердительно качнул головой:

— С вечерним поездом?

— Да. — Воркун не попрощался. — Перед отъездом зайдешь, оформишь командировку…

— Есть зайти!

Алеша опередил начальника и Пальму — первым выбежал на улицу…

Продовольственный склад находился на берегу Полисти, напротив Воскресенского собора. Вадим вышел к Алеше весь белый от муки. Моросил дождик, и на лице Орлова выступали «веснушки». Он не без тревоги уставился на велосипедиста:

— Случилось что?

— Ничего. Ты же сам просил заехать…

— Ах да, — смутился Вадим. — Я не хотел при твоей матери. Она… стала… прислуживать в церкви…

— Как прислуживать?