Тайна девятки усачей

— А место хорошее, — сказала Ксения Даниловна. — Когда-то был залив со спокойной стоячей водой. Как раз то, что нужно для выпадания и оседания углекислого кальция. Только глубоко очень — бур не достал дна.

До второй скважины штангу несли Мишук и Гриша. И опять, затаив дыхание, с надеждой смотрели усачи, как бур погружается в торф. Но и во второй, и в третьей, и в пятой скважине гажи не обнаружили.

— А вы как думали? — улыбнулась Ксения Даниловна, взглянув на приунывших ребят. — Геолог — профессия, конечно, романтическая. Но без труда романтики не бывает. Сегодня по плану — еще две скважины… Или устали очень?

Мальчишки устали, но никто не признался в этом.

— Хоть десять! — храбрился Санька.

— Две! — повторила Ксения Даниловна. — Впереди два хороших места.

— Вы уже были здесь? — удивился Мишук.

Ксения Даниловна многозначительно переглянулась с Катей.

Шестая скважина была в тот день последней. Ее бурили не на берегу болота, а в густом кустарнике. Ксения Даниловна сказала, что на этом месте был небольшой водоем, который соединялся протокой с основным озером. Постепенно водоем зарос мхом, а теперь — и кустарником.

Прорезав двухметровую толщу торфа, заостренная ложка бура вошла во что-то более твердое. Мальчишки сразу почувствовали это — штанга углублялась не так быстро.

— Вытаскивайте! — сказала Катина, мама. — Неужели повезло?

Бур вытащили.

— Ура-а-а! — завопил Санька.

В ложке был белый порошок. Сема растер его на ладони, понюхал, сказал, будто много раз находил гажу и мог узнать ее по запаху:

— Она!

— Гажа! — подтвердила Ксения Даниловна. — Но сколько ее здесь?

— А сколько нужно для колхоза? — спросил Мишук.

— Много. На каждый гектар шесть — семь тонн.

— Жаль, что лопаты с собой не взяли! — сказал Санька.

Он был готов хоть сейчас копать гажу. Но Катина мама объяснила, что до добычи далеко. Прежде всего надо узнать, какую площадь занимает пласт гажи и толщину ее слоя. Для этого придется бурить десятки скважин…

Радостные, счастливые вернулись ребята к деду Евсею и Марии Петровне. Ужин ждал юных геологов. Когда они поели, усталость взяла свое. Еще только смеркалось, а все уже спали вокруг костра. Зато проснулись рано — с восходом солнца. Дед Евсей доваривал на костре гречневую кашу.

После завтрака пасечник повел отряд вправо вдоль берега. Вскоре дошли до знакомого Саньке зеленого мыска, от которого протянулась к камню цепочка хилых осинок и берез. Прежде чем ступить на кабанью тропу, сделали короткий привал и надели лыжи. Санька знал, что до камня-следовика можно идти и без них. Но таков был приказ пасечника, и никто не смел его не выполнить.

Добрались до следовика. Дед Евсей не разрешил долго рассматривать на камне большие растопыренные пальцы. Безопасное расстояние до раскинувшегося вокруг камня мха было узкое — всем не разместиться.

— Не задерживайся! — покрикивал старик. — Не скапливайся! Придете налегке — насмотритесь!

Мальчишки с сожалением проходили мимо. И никто, кроме Саньки, не заметил спичечную коробку, лежавшую внизу у самого следовика. Он мог бы поклясться в том, что прошлый раз коробки здесь не было. Сойдя с тропы, Санька подхватил ее и потряс. Внутри что-то перекатывалось. Он открыл коробку. Там лежали четыре пуговицы от его рубашки и записка:

Парень, забери свои пуговицы!

И запомни, что ты не герой, а глупец.

Я скажу это всякому, кто без нужды пойдет туда, где могут быть мины.

Лейтенант Косарев

Санька покраснел, торопливо засунул коробку с запиской в карман и быстро посмотрел по сторонам. Впереди чернел закопченный бок котла. Он, как каска великана, целиком закрывал голову Семы. Сзади шла Катя. Она поправляла лямки вещевого мешка с привязанным к нему чайником и тоже не видела, как Санька поднял коробку.

Преодолели большую половину пути. Плюс неожиданно остановился, пропустил вперед деда Евсея, а сам побежал в хвост отряда, к Марии Петровне. Он будто почуял, что ей трудно.

— Ничего. Иди, иди! — успокаивала его учительница.

Но пес не захотел отходить от нее ни на шаг.

Катина мама предложила Марии Петровне разгрузиться — отдать вещевой мешок. Учительница отказалась от помощи. Не мешок мешал ей, а лыжи, но она так и дошлепала на них до островины.

Переход по болоту отнял много сил. Мальчишки не сразу приступили к оборудованию лагеря. Даже на осмотр островины они пошли после получасового отдыха.

Дед Евсей зарядил ружье и повел ребят вверх по лесистому склону. Лес с этой стороны был хвойный.

— А на том склоне — дубы, — вспомнил пасечник. — Из-за них кабаны на островину повадились — желудями лакомятся.

Под стройными мачтовыми елями ребята обнаружили обвалившийся блиндаж и подковообразные углубления, которые лейтенант назвал пулеметными ячейками. Отсюда, с высоты, тропа просматривалась до самого берега. Здесь два пулеметчика могли отразить атаку целого батальона.