Тайна девятки усачей

Поднявшись на гребень, прорезанный неглубоким руслом Болотнянки, ребята очутились на краю болота. Оно лежало внизу — в котловине. Маленькое голубое оконце чистой воды виднелось слева, как раз в том месте, где прибрежная возвышенность понижалась и образовывала седловину. Из этого оконца и вытекала речка.

Отряд подошел к самому истоку Болотнянки.

— Когда-то тут была широкая и полноводная река, — сказала Ксения Даниловна. — Вместо мхов плескались воды глубокого озера. Потом уровень в нем понизился. Река обмелела, а озеро стало зарастать и превратилось в топкое болото. Но воды в нем еще много — сток плохой. Берега у болота высокие, а русло у речки мелкое.

— А если прорыть поглубже? — спросил Гриша.

— Вот об этом и мечтал Дмитрий Большаков! — произнесла Мария Петровна. — Чертил карту и думал, как осушить болото.

— Я не мелиоратор, — сказала Ксения Даниловна, — но и мне кажется, что это не пустая фантазия!

Гриша скинул ботинки, вошел в ручей и, поднатужившись, вытащил со дна камень. Вода зажурчала веселее. А может быть, это только показалось мальчишкам, но они зажглись. Еще двое вошли в реку, ухватились за торчавший из воды валун и откатили его к берегу. Теперь уж, без сомнения, Болотнянка оживилась. Полоса мутной воды помчалась вниз, увлекая за собой хворостинки и листья, плававшие в болотном окошке.

— Сюда бы саперов! — сказал Вовка. — Как бы рванули — вода бы водопадом пошла!

— Высохло бы болото! — подхватила Мария Петровна.— Зазеленели бы здесь поля! А ширь-то какая: конца-края не видно. И все это пока не приносит людям никакой пользы!

Ребята понимали, куда клонит учительница. Они сами видели, что Болотнянка могла бы стать быстрой и глубокой. Нужно только прорыть дно ручья. Вода не осилила каменистый прибрежный гребень, а человеку все под силу! И тогда болото с каждым днем начнет высыхать...

— Но на авось работать нельзя, — сказала учительница.— С умом, с расчетом... Может быть, одной Болотнянки будет мало. Возможно, придется прорыть несколько искусственных каналов. Но этот труд окупится! Попробуйте представить, что даст колхозу осушение болота! Предположим, что оно круглое, а диаметр — тридцать километров. Это — семь тысяч гектаров! Тут вам и топливо, и удобрение, и новые посевные площади. Вы только подумайте!

Семь тысяч гектаров! Эта цифра поразила ребят. Неужели они когда-нибудь подарят колхозу такой огромный кусок земли? Это не какой-то мостик через Болотнянку, не силосная траншея!

И не было в ту минуту в звене ни одного мальчишки, которого не увлекла бы идея осушить болото...

Телегу разгрузили на берегу Болотнянки — дальше лошадь не могла пройти. Санька с Семой завернули Соколика и поехали обратно. Им предстояло забрать по дороге часть металлолома, сбросить его в Усачах у штаба и пешком вернуться в отряд.

— Быстрей! — крикнула Катя. — Без вас обедать не начнем!

Вот когда усачи оценили присутствие женщин, которые взяли на себя все заботы об обеде. Мальчишки только подвесили котел на двух рогатинах с перекладиной, натаскали дров и наносили воды.

Пока женщины хлопотали у костра, дед Евсей обучал мальчишек ходить по болоту на лыжах. Наука не сложная, а для тех, кто зимой катался на лыжах, и вовсе простая. Требовалось соблюдать три правила: не скользить по мху, а шагать, следить, чтобы лыжи опускались на поверхность болота всей плоскостью, и точно распределять свою тяжесть.

Дед Евсей тряхнул стариной: он довольно бойко шлепал по болоту, показывая технику ходьбы.

— Лыжи лыжами! — покрикивал он. — А главное — ноги! Как с берега сошел, так считай, что отдыха не будет до островины! Хоть тысячу верст, а иди без остановки! Не терпит болото стоячих. Зазеваешься — хап! — и проглотит!

Часа через два из деревни вернулись Санька и Сема. Все сразу же сели обедать. Пни служили стульями, колени заменяли стол. Над головой нависал шатер еловых лап. Суп попахивал дымком и хвоей. Аппетит был зверский.

— Не еда, а потрясуха! — воскликнул Санька.

— Что это такое! — возмутилась Мария Петровна. — Что за жаргон?

— Я хотел сказать: потрясающий суп! — поправился Санька.

— А я хотела сказать, что тебе, Александр Крыльев, надо иметь переводчика!

В «столовой» дружно захохотали и подсмеивались над Санькой до конца обеда. А потом Ксения Даниловна повела ребят в поиск. Пошли все, кроме деда Евсея и Марии Петровны. Сема и Санька несли бур. Прибрежная тропа то приближалась к краю болота, то отдалялась от него и сворачивала в кусты.

Первую буровую скважину заложили на ровной сухой площадке, поросшей бледно-серым ломким, хрустящим мхом. Здесь тоже раньше была трясина, а теперь вода отступила. Бур под собственной тяжестью ушел вниз на полметра. Когда Санька с Семой взялись за жимки, штанга быстро погрузилась в торф на всю длину.

Бур вытащили. В ложке, привинченной к нижнему концу, была темно-коричневая спрессованная масса перегнивших водорослей.

Санька вытер лоб.

— Пусто! Тут гажой и не пахнет!