Таймыр - край мой северный

В одном месте среди кучи полуобтаявших прошлогодних торосов заметили медведицу с медвежонком, сладко спавших на льдине, пригретых весенним солнцем. Они были совершенно неподвижны, и мы долго рассматривали их в бинокль. Услышав скрип саней, они проснулись и бросились наутек. Несколько дальше, километрах в четырех отсюда, на ровном, без торосов ледяном поле мы заметили молодого медведя, караулившего у лунки нерпу. Повернули, гикнули на собак и помчались к нему. Завидев нас, медведь бросился бежать, мы за ним, подгоняя криками собак. Медведь был впереди не более как в 40 — 50 метрах от нас, смешно тряся своим жирным мохнатым задом. Зверь стал выдыхаться, собаки его уже нагоняли, но гладкий лед сменился торосистым, и медведь скрылся. Обогнув остров с запада, мы попали в глубокий залив, принятый нами в прошлом году за пролив. С юга увидели полуостров, соединенный с основной частью узким низменным перешейком. Несомненно, что еще совсем недавно это был отдельный островок и только благодаря общему поднятию всего архипелага он соединился с соседним. Ледниковый купол, слагающий центральную часть острова Пионер, нигде к берегу не подходил, образуя правильное сферическое тело высотой около 300 метров. Конечно, он был мертвый и находился в стадии деградации.

Сомкнув маршрут, мы закончили съемку и 8 июня вернулись домой. И вовремя, потому что все небо обложило свинцовыми тучами, пошел мокрый снег, а потом дождь, потеплело до трех градусов. Вечером с Голомянного вернулся Журавлев. Там у него промысловый домик из фанеры и брусков с загоном для собак, где охотник предпочитал проводить большую часть своего времени. Журавлев сообщил, что льды у острова взломало и везде много открытой воды. Он видел несколько стад белух, идущих, вероятно, к северной оконечности Северной Земли, где море свободно ото льдов даже зимой. Появление белух в такое раннее время — хороший признак, свидетельствующий о том, что Карское море от Новой Земли и до Северной Земли сейчас уже вскрыто и можно ждать благоприятной навигационной обстановки.

К нам на остров прилетела стайка гусей, все тех же черных казарок. В прошлую весну мы не видели их здесь. Позднее, уже в августе, на берегу острова Среднего, по ручью, я встретил пару казарок с пятью пуховыми птенцами. Факт примечательный — значит, в благоприятные годы гуси могут залетать и гнездиться даже в этих широтах.

Получив по радио из астрономического института запрошенные координаты светил, приступил к вычислению астрономических пунктов, после чего нанес их на карту Северной Земли, начатую еще прошлой зимой. Кроме карты в нормальной конической проекции решил составить вторую — в прямолинейной меркаторской проекции, специально для судовождения.

Тем временем прижимные южные ветры сменились северо-восточными, лед взломало, и около нашего острова была сплошная вода до самого горизонта. Битые льды держались только между островами и к востоку от них, вплоть до острова Октябрьской Революции, куда теперь можно добраться даже на шлюпке. Вскоре мы получили сообщение от О.Ю.Шмидта о том, что ледокольно-транспортное судно "Сибиряков" выходит из Архангельска, намереваясь осуществить сквозное плавание Северным морским путем за одну навигацию. При благоприятных условиях "Сибиряков" предполагал посетить нашу базу. Но заберет нас и привезет новый состав полярников другое ледокольное судно — "Русанов". Ночью 13 августа "Сибиряков" подошел к нам, но из-за тумана остановился километрах в 30. В ожидании встречи мы еще накануне тщательно побрились, постригли друг друга и приготовили лучшие городские костюмы. Косматые бороды, лохматые длинные волосы и грязные засаленные костюмы мы считали признаком дурного тона и невоспитанностью квазиполярников, которые, перезимовав в стенах станции, щеголяют своим неряшливым видом и считают его неоспоримым доказательством "арктического стажа".

Днем, когда туман рассеялся, "Сибиряков" подошел к нам, пользуясь промерами глубин, которые мы сообщили по радио. Наша шлюпка стояла наготове, и не успел пароход отдать якорь, как мы уже были у борта, а через несколько минут очутились на палубе в окружении сибиряковцев, большинство из которых были наши старые знакомые.

После доклада о проделанной работе и демонстрации карт изложили свои наблюдения над режимом льдов в районе Северной Земли, в результате чего руководство приняло решение обойти Землю с севера. Осмотрев наше жилье, сибиряковцы на другой день тронулись дальше, а к нам подошел пароход "Русанов" с грузом и новым персоналом полярной станции. Заблаговременно встретив судно, Журавлев, зная глубины, помог подвести его к берегу почти вплотную, чем значительно облегчил и ускорил выгрузку. В задачу экспедиции "Русанова" кроме смены персонала на Северной Земле входило также строительство полярной станции на мысе Челюскин и проведение гидрологических работ в проливах.