Таймер

– Мы строили рай на земле, ублюдок, – выдохнул Брукс, – а в раю должен быть порядок!

– Во главе с полоумным наместником бога? То есть с вами? – поинтересовался Хуан.

Брукс отвернулся и плюнул на колесо броневика.

* * *

– По законам оплота она не может остаться и жить здесь постоянно! – решительно сказал временный председатель сената Джон Смит.

– Почему у нас такие дурацкие законы? – спросил Хуан Фанхио.

– Они не дурацкие, – ответил Смит, – ты же прекрасно понимаешь, что люди, время жизни которых ограничено только их индивидуальной физиологией, проживут значительно дольше нас. Соответственно, у них будет больше возможностей для самореализации, что нарушит наш основополагающий принцип равенства!

– Да какую угрозу она может представлять?! – возмутился Хуан.

– Угрозы может и не представляет, но это нарушит сложившийся порядок, – ответил Смит. – Пусть живёт в Сан-Сити, будешь ездить к ней часто.

– Я уже слышал сегодня про порядок от одного типа, – покачал головой Фанхио.

– Хуан, – мягко сказал Джон, – никто её не ущемляет в правах. Сан-Сити вполне милый городок с адекватными людьми. Он под нашей защитой и уровень технологий там вполне приемлемый. А что касается порядка, то он действительно должен быть. Ведь его нарушение не приведет к достижению каких-либо благ.

Фанхио молчал, возмущенно раздувая ноздри.

– Хорош дуться! – рявкнул Смит.

– Ладно, я понял…, – угрюмо произнёс парень.

– Хуан, я вижу, что тебе нравится эта девушка, но подумай, согласится ли она, чтобы все ваши общие дети умирали, не дожив до двадцати четырех лет? – начал сенатор. – Да и вообще, если ты с ней переспишь хоть раз, её шансы на рождение обычного ребенка будут минимальными.

Фанхио молчал и смотрел себе под ноги. Он осознавал правоту собеседника, но разум никак не мог её принять.

Глава 10. Там, где жили драконы

– Бей! Ещё раз! Резче! – голос старого учителя был спокоен, но строг.

Чак Ли вращался среди вбитых в землю деревянных кольев с надетыми сверху глиняными сосудами. Каждым своим ударом он должен был разбить один из них.

– Атакуй сразу двоих! – скомандовал старик.

Чак машинально нанес удары руками одновременно в обе стороны. Звук бьющихся кувшинов не заставил себя ждать. Черепки ссыпались вниз.

– Уф! Вроде все! – весело крикнул парень. – Мастер Лао, может устроим спарринг?

Дан Лао усмехнулся и поправил свою широкополую шляпу.

– И не стыдно тебе, юный Чак Ли, предлагать такое своему старому больному наставнику? – прошамкал он издевательским тоном и отвернулся, изображая обиду.

– Ну как скажешь, мастер! – отозвался Чак. – Тогда – лови!

И он сильно запустил в старика половинкой кувшина. Тот, не оборачиваясь, махнул рукой назад и разбил кулаком летевший ему в спину кусок глины. Потом он развернулся и улыбнулся своему ученику.

– Ты велик, о мастер Лао! – сказал Ли и поклонился.

Он натянул на своё худое жилистое тело белую футболку с изображением дракона, рукой взъерошил каштановые волосы на голове, мельком взглянул на таймер и подошел к учителю. Вместе они стояли на краю обрыва и смотрели на раскинувшиеся внизу просторы рисовых полей, залитых водой.

Больше ста лет назад там бы трудились тысячи людей, фактически обреченных на эту «рисовую каторгу», от рассвета до заката стоя по колено в холодной воде. Но сейчас по полю осторожно передвигались лишь несколько манипуляторов, похожих на огромных пауков с тонкими ножками. В ближайшие пару лет планировалось перевести их на полностью автоматический режим работы, но пока каждому ещё требовался оператор. Таким оператором и работал Чак Ли. Удаленность от города парня не пугала, так как по скоростному шоссе электрокар добирался до него за каких-то пятнадцать минут, развивая скорость около трехсот километров в час. Кроме этого Чак Ли ещё заседал каждую неделю в совете своей секции оплота и раз в месяц – на общем собрании народных представителей. Его, как и всех остальных, избрали на эту должность онлайн-голосованием на этот год.

В свободное время Чак любил писать стихи, рисовать пейзажи и давно забытые прекрасные китайские иероглифы. А главными его увлечениями были древние восточные философии и боевое искусство.

Учитель Дан Лао происходил из монахов одного древнего культа, которые жили в затворничестве, посвятив свою жизнь совершенствованию духа, тела и боевым искусствам. Естественно, что появление ТТВ 19 нисколько их не впечатлило, так как они полагали, что смогут достичь бессмертия другими способами. Но, тем не менее у них возникла проблема. Дело в том, что монахи давали обет целомудрия, их ряды пополнялись за счет обычных людей, ищущих свой особенный путь в той безумной старой жизни. Массовые смерти по всей планете привели к тому, что за пару десятилетий после «Предельного кризиса» культ не получил ни одного нового монаха. Они так и сидели и старели в своем монастыре на высокой горе среди лесов. И число братьев медленно, но неотвратимо уменьшалось, пока их не осталось меньше сорока человек.