Тайфун (СИ)

   Как и в бою с Итачи, кунай распечатался в тучу острого железа, которую тоже погнал ветер, исходящий у меня изо рта. Нукенин, как я и предполагал, вновь создал вихрь из чакры и раскидал метательные ножи, но главным было то, что он прервал всю стойку. До её применения его движения были вполне различимы и уж точно не превосходили мою скорость. Думаю эта стойка либо активатор, либо вообще особая печать, в которой задействовано всё тело, то есть после стойки Хъюга в первую очередь получает невероятную скорость. Но судя по всему ненадолго, к тому же ускорение можно прервать либо ударом, либо, как я надеюсь, необходимостью применять другую технику. Крутящийся как волчок Хъюга ещё не успел отбросить последние кунаи, как я направил так и не прерванный поток ветра из лёгких вверх. Через миг я прерываю выдох, но мои ноги уже коснулись земли. Сюньпо, и я оказываюсь вплотную к только что остановившему своё вращение нукенину. Разогнанный Сюньпо, усиленный взрывным сокращением всех мышц, мой удар левой был страшен. Даже в спарринге с Итачи применяя подобный приём, я старался слегка сдерживать силу, к тому же тогда я не сопровождал удар выбросом чакры. Каково же было моё удивление, когда Хъюга принял мой удар в жесткий блок, увернуться или мягко отвести, в лучших традициях Джукена, он не успевал, но даже блокировка должна была закончиться для него открытыми переломами рук. Он же не просто заблокировал, он сразу же контратаковал меня!!!

   Конечно, скорость его ударов резко упала - мой удар не прошёл бесследно, и ту стойку перед ускорениями, он пока не применял. Но обмен ударами явно шёл на истощение. И для меня бой шёл всё хуже и хуже, ведь Хъюге периодически удавалось выбить узловую точку, а латать систему циркуляции прямо в бою я не мог. Проклятый нукенин же, напротив, как будто всё больше и больше восстанавливался.

   "Проклятье-проклятье-проклятье!!! Ещё немного и я не смогу поддерживать открытыми Врата, и меня любой генин разделает. ПРОКЛЯТЬЕ!!! Так, спокойно, у меня осталась совершенно неповреждённая рука... - Я старался поменьше атаковать левой, боясь, что противник сможет перехватить удар и закоротить систему циркуляции чакры в ней, тем самым уничтожив мои последние шансы на победу. - И что? Я уже нанёс ему свой сильнейший удар, а он лишь слегка медленней стал. Гадство, что делать?!! Выхватить кунай и сделать лезвие ветра??? - Одной из простейших техник ветра считается пропускание чакры этой стихии через оружие, что увеличивает его режущую кромку, добавляя так сказать лезвие ветра к лезвию металлическому. Я в принципе освоил этот приём, для которого и печатей то не нужно, знай, направляй чакру в оружие. Вот только для нечакропроводящего металла такое применение было фатальным, он начитал быстро крошиться и становился хрупким. Но технику в принципе я освоил. - Ни черта не успею я кунай выхватить, да и лезвие ветра у меня получается коротким, а если больше чакры подать, то кунай разваливается мгновенно. Думай-думай-думай!!! Небо, а зачем мне вообще кунай???"

   Не заботясь о последствиях и понимая, что затягивание боя окончится для меня в итоге смертью, я напитал свою целую руку. Давно отработанным до автоматизма волевым усилием, я отстранился от боли, что вспыхнула в каждой клетке моей руки, когда я разом придал всей чакре в каналах свойство ветра. Обычно у меня получалось придать стихийные свойства намного меньшему объёму чакры, но видно стресс и экстренное положение позволили мне прыгнуть выше головы. Хъюга явно заметил мои манипуляции своим Бьякуганом, решив не искушать судьбу и разорвать дистанцию. Вот только я не забывал про особенные глаза оппонента и мгновенно использовал Сюньпо, не просто вновь сократив дистанцию, но и сделав это явно чуть быстрее чем он ожидал. Резкий рубящий удар левой ладонью, который и ради скорости использовал ещё до того как мои ноги коснулись земли.

   Вот только из-за выпуска стихийной чакры из руки, моя концентрация была окончательно нарушена. Резкое закрытие третьих Врат меня на миг оглушило. Я не сомневался, что Хъюга не успел ничего предпринять и мой удар достиг цели. Вопрос был в том, нанёс ли он ему хоть какой-то вред. Сфокусировав взгляд на нукенине, я увидел прекрасное зрелище ещё не поверженного, но явно уже практически мёртвого врага. Вспоротая, как будто плугом грудная клетка с торчащими обломками рёбер, кровавое месиво, проглядывающее из раны. И заваливающийся на спину враг, который чуть не отправил меня вслед к папе с мамой...

   - НАРУТО!!!

   Не знаю, сколько я провалялся на дороге. Видимо я всё-таки отключился и в себя меня привёл красный вихрь, прыгнувший на меня и принявшийся рыдать у меня на груди.

   - Ну-ну будет тебе сестрёнка, не плачь, всё хорошо.

   Карин быстро успокаивалась. Вообще с момента, как я взял девочек в клан, Карин стала, как мне кажется, излишне эмоциональной. Таюя же напротив, больше никогда не плакала с нашей первой встречи. Решив, что самый лучший способ успокоить, - это отвлечь, попытался изобразить строгий голос: