Тагу. Рассказы и повести

— Значит, получается, что они собирают лист не первого сорта, а лучше — материал дпя "букета", вот как! А чем было это звено еще вчера? Обузой для всей бригады, ее позором! А сегодня, значит, оно наша слава и гордость! Вот иди, значит, после этого и помогай другому. Делись, значит, своим опытом. Значит, он тебя не только перегонит, а через твою голову перескочит. Нет, сестра моя любезная, если хочешь сохранить первенство, сиди и не рыпайся, своим делом занимайся.

Не успел Платон закончить свою речь, как снизу донесся гул машины. Платон повернулся лицом к дороге и, приставив ладонь к глазам, сказал:

— Так оно и есть — Леван! И что это он так спешит? Должно быть, срочное дело. А это значит — к нам, раз срочное, — проговорил Платон и не спеша направился к дороге.

Мариам подобрала под косынку растрепавшиеся волосы и пошла вслед за Платоном.

Одета была Мариам, как обычно, в черное платье. У этой пожилой, высокой и худой женщины такая гордая осанка, что на нее нельзя не обратить внимания. Но больше всего привлекает в ней ее доброе, открытое лицо с ясными, ласковыми глазами.

Мариам было четырнадцать лет, когда ее мать умерла. Девочка поступила в услужение к вдове лавочника из соседней деревни. Самую тяжелую работу по хозяйству вдова свалила на хрупкие плечи сиротки.

Мариам должна была носить дрова и воду, ходить на мельницу, убирать дом и двор — и кто скажет, чего еще не должна была делать она своими худенькими, маленькими ручонками. Но это еще можно было стерпеть. Но когда вдова, будто нарочно, начинала распекать Мариам в присутствии юного батрака Гайоза, девушка бледнела, у нее перехватывало дыхание. Однажды, молча слушая грубую брань вдовы, она бросила взгляд на Гайоза и увидела, что юноша стоит красный, с перекошенным от гнева лицом. От радости у Мариам закружилась голова, она поняла: Гайоз любит ее.

Вскоре они покинули вдову и выстроили себе на берегу моря бревенчатый домик. Гайоз вступил в небольшую артель рыбака Дгебия Дело это пришлось Гайозу по душе. Большую часть времени он проводил в море, но душой и сердцем всегда был с Мариам. Они трудились день и ночь. Они любили друг друга, и это помогало им переносить все невзгоды.

Но недолгим было счастье Мариам. В 1921 году в Напичвнари, на плате, покрытом густым лесом, там, где теперь раскинулись колхозные чайные плантации, небольшой отряд большевиков был окружен меньшевистскими гвардейцами. Трое суток сражалась горстка смельчаков коммунистов против многочисленной, вооруженной до зубов своры. Когда коммунистам удалось вырваться из окружения, кому-то надо было прикрыть их отход. "Я прикрою", — сказал Гайоз. Смертельно раненный, он до тех пор не выпускал из рук винтовки, пока отряд не оторвался от преследователей.

С того дня Мариам не снимала черного платья. У нее на руках осталось трое малюток, один меньше другого. Сама выросшая в нужде, Мариам сделала все возможное, чтобы ее дети не чувствовали горечи сиротства. Всю свою молодость Мариам, не задумываясь, принесла в жертву детям.

Хороших детей вырастила Мариам. Всем троим дала она образование, всех троих поставила на ноги: старший сын служил командиром подводной лодки на Дальнем Востоке, второй — инженер, осушал колхидские болота, дочь работала врачом в одном из соседних сел.

"И все это благодаря Советской власти, за которую отдал жизнь ваш отец", — часто говорила Мариам своим детям.

Первая колхозная весна принесла Мариам новую жизнь. В колхозе во всей полноте проявились ее незаурядные способности и ее неиссякаемая энергия. Порой она сама себе удивлялась: "Откуда это у меня?" Но вскоре она поняла, что тут нет ничего удивительного: она была полновластным хозяином того дела, в которое вкладывала всю свою душу.

С каждым годом множились силы и знания Мариам.

Ей одной из первых в Грузии было присвоено почетное звание Героя Социалистического Труда.

Разве могла мечтать когда-нибудь девочка-батрачка, что станет гордостью всей страны, самым уважаемым человеком во всей округе? "Я только о куске хлеба тогда мечтала, — вспоминает иногда Мариам. — А теперь… Эх, вернуть бы мне мою молодость!"

Мариам и Платон встретили секретаря райкома у небольшого горбатого мостика, Мариам всегда радовалась приезду Левана. Он вырос у нее на глазах, вместе с ее детьми учился в школе.

Школа часто помогала колхозу во время сбора чайного листа. Но мальчики всегда привередничали: "Не мужское, мол, это дело — возиться с чайным листом, дайте нам другую работу".

Только один Леван любил собирать чай.

— Я стану агрономом и научу других растить чай так, как растишь ты на своих плантациях, — говорил он Мариам.

"Да, он будет замечательным агрономом", — думала Мариам, приглядываясь к способному юноше. Но вышло так, что агрономом Леван не стал. То было предгрозовое время. Темные тучи войны приближались к границам нашей родины, и ученик девятого класса комсомолец Леван принял решение стать воином. Леван поступил в артиллерийское училище. В дни войны Леван Саджая самоотверженно сражался за честь, свободу и независимость отчизны.