Тафгай

— Не отстаём, не отстаём, — улыбнулся я, покатив спиной вперёд вдоль борта. — До пенсии ещё далеко. Булками шевелим, копытами передвигаем, ластами отмахиваемся. Попробуйте согнуть ноги в коленях, может так удобней будет.

— Не учи отцов, сопляк! — Огрызнулся Данилыч. — Мы сами кого хошь поучим!

Кстати сказать, и разменявший полтинник Данилыч и немногим моложе его Казимир Петрович катили вполне сносно. А физорг Олег Палыч так вообще ехал мастерски. Далее ползли Кирилл и Мефодий, затем отец большого семейства Валера. Ещё один коренастый и невысокий мужичок из механического цеха Дмитрий Игоревич тоже двигался со знанием дела. И всё. Неформалы Толя и Коля, как и двое других наших товарищей по труду, коньками совсем не владели. А на каток видать сегодня пришли, чтобы бухнуть на халяву. Кто ж знал, что бутылка коньяка — это взятка?

Весь первый круг, совершая ногами зигзагообразные движения, я проехал спиной, чтобы видеть своими глазами — кто на что способен. И лучше бы мои глаза этого не видели. С одной стороны минимум игроков для команды есть, а с другой Данилычу — 50 лет, Казимиру Петровичу — 47, Олегу Палычу, Валере и Дмитрию Игоревичу — около сорока, ПТУшникам нет и двадцати. То есть выходил сплав неопытной молодости и сомнительной перезрелости.

— Второй круг работаем с ускорением по моей команде, — я развернулся на сто восемьдесят градусов и покатил лицом вперёд.

И как только я проехал перед воротами и вышел на прямой участок, тут же выкрикнул:

— Ускорились!

При этом сам включился на максимуме своих скоростных возможностей, и с большим удовлетворением отметил, что есть ещё порох в пороховницах и сила в упругих мужских ягодицах. А добежав до противоположной половины площадки, я резко затормозил, обдав ледяными брызгами хоккейный борт за воротами. Следующими за мной были, если по порядку: физорг Палыч, ТПУшники Кирилл и Мефодий, который вообще-то Миша, Казимир Петрович, Дмитрий Игоревич, Валера и последним приполз ветеран хоккейного мяча Данилыч.

— Мне всё ясно, — сообщил я с прискорбием.

— Чего тебе может быть ясно, когда нам ещё ничего не ясно? — Заворчал, хватая ртом воздух, аутсайдер Данилыч.

— Либо снимаемся с хоккейного турнира, либо снимаемся в эротическом кино «Семеро несмелых», — ухмыльнулся я.

— Чего он предлагает? — Заволновался физорг Самсонов, обращаясь к остальным «хоккеистам».

— Сливай воду, говорит, — перевёл мои слова в целом правильно Казимир.

— Не, не, не! Какая вода? Когда бутылка «Баку» десятилетней выдержки ушла, — тяжело выдохнул физорг. — Значит так: Валера, как обычно, вратарь. А с остальными по ходу игры разберёмся.

— Окей, коуч, — я кивнул головой. — Тогда сыграем простую двусторонку. Я с двумя «пенсами» и Коляна без коньков на ворота поставлю. А вы играйте так, впятером, четверо в поле один в рамке.

— Это кто «пенсы»? — Взвился скандалист Данилыч. — Это мы с Казимиров — «пенсы»?

— Не шуми, денег не будет, — ответил я. — Толя, снимай коньки, выходи, судить будешь! — Крикнул я на скамейку запасных.

Вбрасывание у физорга Самсонова выиграл без вариантов, легко и красиво. Шайба отлетела к Казимиру, который гнутой короткой клюшкой её остановил и отпасовал на Данилыча.

— Играем комбинацию номер один! — Крикнул я отъезжая к синей линии зоны защиты.

— Эта что за комбинация такая? — Заинтересовался Казимир Петрович, пока с шайбой возился наш нервный коллега, перебирая на месте диск из прессованной резины гнутой клюшкой для хоккея с мячом.

— Называется, отдай шайбу мне, — я постучал своим «ЭФСИном» по льду. — Данилыч, да не тяни, сейчас ведь накроют.

Олег Палыч, как будто подслушав меня, вместе с двумя ПТУшниками кинулся нас прессинговать, оставив в защите лишь Дмитрия Игоревича. Я опустился еще ближе к своим воротам и наконец, Данилыч, глядя с обидой и тоской на меня, всё же исполнил комбинацию номер один. Я резко с шайбой ушёл влево, накрутил физорга, который неудачно затормозив, грохнулся на карачки. И полетел в атаку. Кирилл и Мефодий расположились слишком широко в поле и не смогли мне помешать. А от Игоревича я уже ускользнул, набрав хорошую скорость. После, выкатился на ворота, показал, что сейчас брошу в ближний угол, дождался выпада от Валеры и закатил без всякого сопротивления шайбу в пустой дальний угол. Затем легким прогулочным шагом вернулся в центральный круг на красную линию.

— Вопросы ещё имеются? — Поинтересовался я у физорга Самсонова.

— Давай ещё раз! — Палыч азартно встал на точку вбрасывания. — Толя, бросай шайбу. Студенты играем ближе к своим воротам, не выдёргиваемся, — успел он дать свежую вводную ПТУшникам.

— Готовы? — Спросил новоявленный судья Толик.

— Готов забить сто голов, — пробурчал я, и резким движением крюка похитил ничейный черный диск, который шмякнулся на лёд.

Шайба чуть зацепив клюшку Самсонова отлетела к Данилычу.

— Играем комбинацию номер два! — Крикнул я, откатываясь назад.

— Это чего такое? — Данилыч тоже отъехал ближе к нашей синей линии, так как на него выдвинулся неутомимый физорг.

— Не знаешь, что делать с шайбой, отдай снова мне, — я нетерпеливо постучал клюшкой по льду.