Таежный вояж

Честно говоря, бросать здесь целый вагон золота и драгоценностей совершенно не хотелось. Разумеется, каую-то часть я смогу забрать с собой, но это будет такой мизер, по сравнению с тем, что останется, что даже не хочется об этом говорить. Все эти дни, меня просто душила жаба, но придумать что-то более или менее приемлемое так и не получилось. Все сводилось к тому, что если мне и удастся вернуться сюда, то это произойдет очень не скоро. А за это время, все здесь может сильно измениться. Поэтому, как бы не было жаль, а придется довольствоваться лишь тем, что я смогу унести с собой. Поэтому большую часть времени, я пытался подобрать наиболее весомые на мой взгляд драгоценности, и старался, как можно глубже их припрятать на себе. Например, в каблуках моих сапог я вырезал небольшие полости, куда засыпал, с десяток камней разного цвета, извлеченных из найденной бижутерии. Были приготовлены несколько цуепочек, которые я собирался повесить себе на шею. Нашел с десяток, довольно приличных перстней, пока не придумав, где именно их схоронить, но и оставлять их здесь, тоже не было большого желания.

Я честно досидел здесь до начала февраля, когда, вконец заевшая меня скука, заставила плюнуть на это гостеприимное место и начать сборы в дорогу. В рюкзак были уложены несколько банок мясных и рыбных консервов, ближайшее время придется питаться в основном ими. Пара чистого белья, свежее полотенце, мыло, зубная щетка с пастой «Colgate», две пары портянок — ноги нужно беречь. На верхнюю часть рюкзака привязан парусиновый мешок со скатанным шерстяным одеялом, а в нашитые на бока карманы запас патронов для винчестера, с маузером, а во второй карман, найденная на кухне солдатская походная кастрюлька с жестяной кружкой внутри. Туда же влезла небольшая трехгранная бутылочка, похожая на те, в которых когда-то продавалась уксусная эссенция, только на этот раз она была заполнена керосином, взятым на случай разжигания костра. На поясе находился охотничий ремень с патронташем и дополнительными ремнями, идущими к плечам, для разгрузки пояса. На нем имелся так же охотничий нож, фляжка заполненная водкой, и кобура с маузером. Кольт, у которого я обнаружил всего одну обойму с шестью патронами в ней, я положил за пазуху, укрепив его на пришитых изнутри петлях. Надеюсь, он там и останется до конца путешествия. А если нет, его достаточно легко будет оттуда выдернуть. Винчестер занял свое место на левом плече, и в итоге, я был готов к выходу. Забыл сказать, что уже заполненный «Нансеновский паспорт» лежал в кармане куртки, а пара, взятых на всякий случай, немецких паспортов на самом дне рюкзака. Топор я решил оставить в вагоне. Охотничий нож, находящийся на поясе оказался достаточно тяжелым и длинным, чтобы он мог заменить мне топорик. Во всяком случае, ветви деревьев он рубил запросто, а тащить лишнюю тяжесть мне не хотелось.

Хоть я и не старался сэкономить в массе груза, но общий вес рюкзака и всего остального все-таки не превысил двадцать килограмм. И поэтому, вспомнив о максимальной туристической массе в тридцать килограмм, я все-таки не удержавшись, еще раз заглянул в товарный вагон, и повесил себе на шею три золотые довольно толстые цепочки. Одна из них заканчивалась массивным, двухсотграммовым восьмиконечным староверческим крестом, украшенным какими-то камешками. На этом я посчитал себя готовым к дальнейшему путешествию. И ранним утром третьего февраля 1926 года я оделся в приготовленные для дальнейшего путешествия вещи, накинул на себя пояс с патронташем и портупеей, проверил готовность оружия, подхватил винчестер и решив, что готов к походу, двинулся на выход из вагона. Напоследок глянул в ростовое зеркало, находящееся в столовой адмирала и…

…- Идиот! Дорвался до халявы? Напялил на себя дорогие цацки и думаешь, что это поможет тебе скрыться с бдительных глаз местных бандитов и красных комиссаров? Да первый же красный командир увидев у тебя на боку легендарный революционный маузер, тут же объявит тебя врагом народа и отберет не только его но и твою прелесть — кожаную куртку с лисьим воротником и подстежкой из овчины, мехом внутрь! Да что говорить о комиссарах, первый же бандит, заметивший тебя в таком богатом прикиде, тихо тюкнет тебя по темечку, оттащит куда-нибудь в подворотню и разденет до исподнего, а когда нащупает, что и в исподнем есть чем поживиться то останешься голым, на морозе. Но тебе к тому времени будет уже все равно! Богатенький Буратино-блин! Хорошо дошло вовремя, а что бы ты делал, если бы добрался до «цивилизации»? И тебе бы очень повезло, если бы первым встречным, оказался комиссар. Там была бы хоть какая-то надежда в том, что ты останешься жить. Да, кушал бы сейчас все ту же баланду из разваренной мерзлой картошки пополам с репкой, и радовался бы жизни, кантуя бревна, на лесоповале. И как же тебя, такого идиота, земля-то носит?