Читаем Таежный бродяга полностью

Северный олень для туземцев — поистине, благословение Божие. Он обеспечивает их всем необходимым, буквально всем! Из оленьих шкур шьется одежда и изготовляется обувь, из жил делаются нитки, из рогов и копыт — различные украшения, гребни, браслеты, а также чубуки для трубок и рукоятки для ножей. И основная пища здесь тоже — олень! Мясо его варят, коптят и вялят, то есть выдерживают сырым на ветру, на морозе. Вот вяленое, нарезанное тонкими ломтями мясо — самое распространенное блюдо у оленеводов. А главное лакомство — язык и губы, костный мозг и, конечно же, свежая парная оленья кровь.

У «береговых» — все иначе. Они во многом зависят от случая, от стечения обстоятельств. Выпадает, порою, скверный сезон — и тогда они терпят голод. Собирают корни растений и даже древесных червей. Белые и жирные, черви эти кладутся в суп — и навар от них получается довольно густой…

Однако до этого дело доходит редко; людям здесь все-таки помогает «большая земля». Да и само море, оно тоже почти никогда не оставляет их без прокорма.

Морские дары, как правило, щедры! И в общем, жизнь на побережье идет не так монотонно, как в глубинах тундры, и женские украшения здесь богаче (из перламутровых раковин, из моржовых бивней). И кухня — разумеется, в добрые дни — выглядит весьма разнообразной.

Состоит она, преимущественно, из рыбных блюд. Их множество, горячих и холодных. Рыбу в изобилии солят, коптят, а некоторые сорта (треску, молодую лосоську) употребляют в сыром виде. И больше всего здесь ценится сырая тресковая печень, рыбий жир, свежая икра и слегка обжаренное, подрумяненное, тюленье сало!

И когда якуты (впрочем, так же, как и камчадалы) принимают гостя, — стол уставляется именно этими лакомствами.

«Береговые» — народ оседлый. Большинство из них живет в избах. Там, как правило, всегда хорошо натоплено. А в честь гостя полагается топить особенно жарко, не жалея дров! Таков местный шик… В этой жаре высидеть одетым нельзя, невозможно. Поневоле приходится разоблачаться… И, помнится, поначалу я часто чувствовал себя там — как в бане.

В бане, исполненной адской духоты и насквозь пропитанной запахом рыбьего жира!

Рыбий жир здесь очень популярен. Его любят не только люди, но и собаки; они жадно вылизывают каждую пролитую его каплю. Его используют не только в кулинарии, но и при других надобностях. Он помогает при ожогах, ссадинах, нарывах. Он благотворно действует на кожу, размягчает ее, делает гладкой и шелковистой — и потому играет важную роль в туземной косметике.

Ибо женщины — всюду женщины. Стремления у них, в принципе, одинаковы. (Разница только в критериях, в восприятии вещей.) И если, в отличие от европейских своих сестер, якутские и чукотские женщины почти никогда не купаются — то этому есть свои причины. Существует поверье, что с морскою водой смывается счастье… Однако забота о нарядах, об украшениях, о красоте и качестве кожи присуща им всем в полной мере!

У них вы можете встретить немало всяких мазей и притираний на рыбьем и животном жиру. Кстати, ведь именно от них, от северных женщин, проник в европейскую косметику секрет знаменитого «спермацета»: особого, нежнейшего, очень ценного кашалотового жира. И «спермацетом» назвали его уже в Европе — непонятно почему (по глупости? или ради приманки?), так как к сперме продукт этот не имеет ни малейшего отношения и добывается у кашалота из головы.

И они, также первыми, задолго до нас, были осведомлены о таинственных, благодетельных свойствах талого снега, весенней воды…

Приятель мой, Алеша (киномеханик, с которым мы вместе разъезжали по стойбищам), заметил однажды:

— Вся здешняя цивилизация — на рыбьем жиру!

Сказано было остроумно, но — зло. И это тем более выглядело странным, что сам-то он, по матери, был якутом.

Имелся у него, впрочем, и отец, и тоже якут… Но в действительности Алеша родился не от него (он сам мне в этом признался). Я спросил с осторожностью:

— От кого же — если не секрет?

— Не секрет, — усмехнулся он, — от какого-то проходимца… Наверное, от такого же, как и ты! У нас ведь женщины дают всем, кто придет, кто захочет. А мужья не препятствуют. Наоборот! — И потом — щуря узкие свои глаза: — Да ты наверняка сам уж попробовал, убедился… Так ведь?

— Так…

— Сколько ж раз?

— Это не важно. Ты мне вот что скажи: почему мужики-то не препятствуют, а? Что ж они, вовсе без самолюбия?

Перейти на страницу:

Все книги серии Блатной [Дёмин]

Блатной
Блатной

Михаил Дёмин, настоящее имя Георгий Евгеньевич Трифонов (1926–1984), — русский писатель, сын крупного советского военачальника, двоюродный брат писателя Юрия Трифонова. В 1937 году потерял отца, бродяжничал, во время Второй мировой войны после двухлетнего тюремного заключения служил в армии; после войны в связи с угрозой повторного ареста скрывался в уголовном подполье. В 1947 году был арестован и осужден на шесть лет сибирских лагерей с последующей трехлетней ссылкой. После освобождения начал печататься сначала в сибирской, затем в центральной прессе, выпустил четыре сборника стихов и книгу прозы. В 1968 году отправился в Париж и стал первым писателем-невозвращенцем. На Западе он опубликовал автобиографическую трилогию «Блатной», «Таежный бродяга», «Рыжий дьявол». О политических заключенных написано много, но не об уголовниках.

Михаил Дёмин

Приключения / Биографии и Мемуары / Прочие приключения
Блатной (Автобиографический роман)
Блатной (Автобиографический роман)

Михаил Демин (1926 — 1984) — современный русский писатель, сын крупного советского военачальника. В 1937 году потерял отца, бродяжничал, во время второй мировой войны после двухлетнего тюремного заключения служил в армии; после войны в связи с угрозой «автоматического» повторного ареста скрывался в уголовном подполье. В 1947 году был арестован и осужден на шесть лет сибирских лагерей с последующей трехлетней ссылкой,После освобождения начал печататься сначала в сибирской, затем в центральной прессе. В СССР выпустил четыре сборника стихов и книгу прозы.С 1968 года Михаил Демин жил во Франции. За эти годы он опубликовал несколько книг автобиографического характера, имевших широкий успех в Европе, Америке и Японии.

Михаил Дёмин

Приключения / Биографии и Мемуары / Прочие приключения / Документальное

Похожие книги