Слово, ставшее делом. Делом.
То есть – прежде всего, подчеркиваю сознательно это, – работой, ответственной и нелегкой, аналогов не имеющей нигде, каждодневной и сложной.
Без накопленных впрок отгулов и законных своих выходных.
Без желанных, таких долгожданных, долгих, летних, лучше всего, чтобы к морю вырваться вновь из больших городов, отпусков.
Без откровенного или же умело и ловко скрываемого, виртуозного даже, и так бывало, сплошь артистичного, возводимого кое-кем в ранг нешуточной доблести, что ли, повального, карнавального, эпохального, словом, лодырничанья.
Без оплаченных, по трудам, по чинам, по заслугам, советскими, деревянными пусть, да все-таки с покупательною способностью несомненной, реальной, рублями, очень кстати всегда приходившихся обычно, всем людям положенных, по закону, больничных листов.
Без всяких, даже малейших, из снисхождения, скидок – на возраст, на обстоятельства, на неопытность, на усталость, на рассеянность, на скитания, на любовь, – да на что угодно.Ни поблажек, ни поощрений, ни продыха, – ничегошеньки.
Везде, куда ни взгляни, куда ни шагни, кого ни вспомни только из прежних героев, одно сплошное, вопросов не вызывавшее, в объяснениях не нуждавшееся, принимавшееся, как есть, на веру, надежду вселявшее в наши души на что-то лучшее в грядущем, впрямь безграничное, грозовое, отнюдь не тепличное, категоричное «без».
(Неразрывность дали и боли).
Одержимость повальная, что ли?
Да, представьте себе, одержимость.
(В одержимости – достижимость.
Воли. Доли ее. Пусть – сотой.)
И не чем-нибудь, а работой.Работой – очень серьезной, порою слишком серьезной.
В известном смысле – признаться следует – ригористичной.
Как правило, сплошь рискованной.
Зачастую – еще и опасной.
На пределе всех наших, достаточно, как мечталось, немалых, и все-таки, если честно, довольно скромных, человеческих, данных природой от рождения каждому, больше или меньше, но, тем не менее, обусловленных чем-то заранее, ограниченных все же возможностей.
На грани, – острейшей, ранящей, манящей к себе, – вероятного.
На износ, – ничего не попишешь, так уж вышло, – на выживание.