Табу. Разбитые судьбы (СИ)

— Только такая продажная тварь может повестись на его дорогое шмотьё и лживые словечки. Ты же никогда меня не любила, да? Хоть раз скажи правду, — он шагнул мне навстречу, внешне выражая ледяное спокойствие и не повышая голос. Казалось, что все эмоции отключились, скрытые под этой каменной маской. Ни один мускул на лице не дёрнулся. В глазах сияла лишь пустота и безразличие.

— Паш, он здесь не при чём. Просто мы не подходим друг другу. Ты найдёшь хорошую девушку, но это буду не я, — я старалась говорить спокойно, в душе гася поднимающуюся панику от открывшегося с другой стороны парня.

— Какая же ты лживая. Ты вся гнилая внутри. И слова твои гнилые. Вы стоите друг друга, — он наклонился и, дыша мне в лицо горячим дыханием, добавил. — И гореть вам в аду вместе…

Эмоции, копившиеся внутри меня, подобно гнойному нарыву вырвались наружу. Размахнувшись, я влепила пощечину, от которой он даже не дернулся, лишь закрыл глаза.

Я отпрыгнула в сторону, боясь последствий от этого незнакомого мне человека. Ноги подкашивались. Пришлось опереться рукой о кухонный стол.

Обида. Разочарование. Сожаление. Страх. Всё смешалось в тугой клубок где-то в глубине груди, сдавливая и мешая дышать. Я медленно прошла в коридор, в надежде выпроводить парня. В надежде, что, поскорее закрыв за ним дверь, я переверну эту страницу.

Казалось, что я потеряла последнего близкого человека. Осталась одна в этом чёрном хаосе своей жизни.

— Прости… — Пашка стоял с закрытыми глазами, опустив голову. — Прости, Маш. Просто… Просто ты мне так дорога. Не хочу отпускать тебя. Не хочу отдавать ему. Я люблю тебя.

Он медленно подошёл ко мне, виновато глядя в глаза. На миг я увидела всё того же интерна, своего друга, любовника, который мог рассмешить в самую грустную и тяжелую минуту. Который видел красоту моей души, а не красоту тела. Так он говорил.

— Это ты меня прости, Паш. Но я действительно не могу. И дело не в нем. Не в тебе.

— Может быть нам стоит попробовать всё с начала? Всё будет по-другому, Маш, — он взял меня за руку, ладонью другой руки поглаживая мою щёку. — Мы будем счастливы вместе. Вот увидишь. Возьмём завтра выходной. Сходим в кино. На ужастик. Как ты любишь. Слопаем попкорн с колой. Будем смеяться над глупым сюжетом. Потом я провожу тебя до дома. Всё будет как раньше!

В его широко распахнутых блестящих глазах я, как на экране увидела свою жизнь, если сейчас буду слабой и соглашусь на все слова Пашки.

Ничего не изменится. Все будет по-старому. Будем проводить вечера вместе. Я буду закрывать глаза и представлять другого человека. Не Пашкины руки, обнимающие мою талию. Митькины губы, нежно скользящие по моей шее. Его горячее дыхание, обжигающее тёмными ночами.

— Хватит. Паш… Хватит, — я освободилась от его объятий и от удушающей пелены фантазий. — Я не могу. Понимаешь? Я так не могу. Не хочу портить тебе жизнь. Мы не будем счастливы вместе. Это все твои фантазии. Это не реально.

— Не реально говоришь? Не реально?! — от удара его кулака о стену наверняка останутся трещины, а я останусь заИкой. — Кто ты такая, чтобы решать чьи-то судьбы?!Ты лишь запутавшаяся маленькая девчонка, которая погрязла в лжи и жалости к себе!

Он вновь схватил меня за лицо, но в этом жесте не было и капли нежности. Грубые пальцы словно когти вонзились в мягкую кожу, причиняя боль.

— Что ты молчишь? КТО! ТЫ! ТАКАЯ! Ты никому не нужная бабёнка, которая дальше своего носа не видит! Я и был с тобой из жалости! Посмотри на себя! Кому ты нужна такая? Ни лица, ни фигуры. Полно тараканов в голове. Я был идеальным. Старался достать больше денег для тебя и влип из-за тебя же в неприятности. А он попользуется и бросит. Ты всю жизнь будешь одна лить слезы в подушку. Вспомнишь обо мне, но поздно будет!

Оцепенение спало точно так же незаметно, как пришло. Забитая маленькая девочка, жалеющая себя всю жизнь и рыдающая над своей судьбой, исчезла от его колких слов.

Ведь я была не такая. Когда-то я могла постоять за себя. Могла заткнуть любого обидчика. Я сама себя сделала той безвольной тряпкой, которая только и умела, что жалеть себя и винить всех вокруг. Что со мной стало? Как я докатилась до этого? Из этого болота только один путь. Наверх. И помочь мне может только один человек. Я сама. В голове прозвучал голос из далёкого детства — «Ты забыла всё, о чём я тебя учил, Манька?»

Резким движением колена, я ударила в болевую точку агрессора, не чувствуя вины и сострадания после его слов. О последствиях буду думать потом. Когда Пашка сложился пополам с протяжным воем, я толкнула его в уже приоткрытую дверь, с грохотом захлопнув её.

— Суууука! Открой дверь, Машка! Открой эту долбаную дверь!

Я прижалась спиной к вздрагивавшей от ударов двери, мысленно моля, чтобы соседи не вызвали полицию.

Спустя долгие минуты на лестничной клетке воцарилась тишина. Я приоткрыла рот, приложив ухо к поверхности. От адреналина кровь стучала так, что не было слышно и звука. Лишь протяжный полушёпот, не предвещавший ничего хорошего.

— Мааааш. Это ещё не конец.

Глава 41. Маша