Табу на чувства

— Рай, какие конфетки? Ника уже совсем взрослая, ей девятнадцать, давай что посерьезней предложим, — подает голос Стас.

— Я…, — не голос, а мышиный писк, как он прав! Прочищаю горло.

Так, вдохнула — выдохнула, Ника.

— Я пришла, чтобы…, — ну же, Вероника, говори.

Только я не могу собраться с мыслями, они просто ушли из моей головы не попрощавшись. Что я сейчас должна рассказать ему? Мы не виделись столько, а я должна выложить всю правду… Как сказать, что мне нужна помощь?

Но придется это сделать. У меня нет другого варианта.

— У меня отец умер несколько дней назад, — тихо призналась.

Кас сильнее затянулся никотином и выпустил струйку дыма вверх.

— Жаль это слышать, я помню его, хороший мужик был. А как мать твоя?

— Она умерла ещё раньше… После рождения брата, — на глаза наворачиваются слезы. Черт, ненавижу себя за эту слабость.

— Понятно, — говорит мужчина. Тушит окурок в пепельнице и встает из-за стола.

Чувствую, как мои глаза расширяются от еще большего удивления. Касьян просто огромный. Взгляд невольно падает на его руки, сильные, накачанные с узлами вен. Я почему — то думаю, что он может сжать мою талию одной своей рукой. Что за странные мысли?

Райхель проходит мимо меня к бару, я чувствую аромат его духов. Наблюдаю, как он берет стакан, наливает туда алкоголь. Один стакан передает Стасу, второй протягивает мне. Я отрицательно качаю головой. Я ничего не ела и если я выпью спиртное, то меня вывернет наизнанку прямо здесь в кабинете, на этот дорогой ковер.

Кас делает глоток. Смотрю на его мощную шею, наблюдаю, как сокращается его горло, пытаюсь рассмотреть татуировки. Он прислоняется бедром к бару с напитками.

— И зачем ты пришла ко мне, Мышка? Просить деньги? — губы кривит циничная улыбка. Неужели он правда думает, что я пришла за деньгами.

Хотя, он не так далек от истины…

— Ника, называй меня Ника, — зачем я вообще это говорю? — Мне… Мне нужна работа. Официальная.

Чтобы оформить опекунство на Димку, мне нужен стабильный доход. А никто не хочет брать меня, без образования…

— Работа? А что ты умеешь делать, Вероника? У меня клуб, — разводит руками в стороны. — Умеешь танцевать?

— Я… Нет…, — я столь ошарашена его вопросом, что не сразу сориентировалась с ответом, — Но, если надо, могу потренироваться.

— Мы не виделись столько лет и теперь ты появляешься на пороге моего кабинета и заявляешь, что тебе нужна работа, — его глаза ни на секунду не отрывались от моего лица.

Я понимаю о чем он говорит… За все эти годы я ни разу не пыталась связаться с ним. Да и он со мной тоже. Но смысл сейчас вспоминать, что было.

Делаю глубокий вдох и решаю рассказать правду.

— У меня брат, ему девять лет… Мне нужна официальная работа, чтобы его не забрали… Я не закончила школу и никто официально не хочет меня устраивать. Я не могу его потерять. И… Мне больше некуда идти, — тихо добавляю, нервно кусая губы.

Я жду его решения. От этого человека зависит мое будущее и будущее Димы. Все говорят о жестокости Касьяна Райхеля, но я знаю, что он может быть другим. И надеюсь, что он тоже не забыл это.

Молчание затягивается. И каждая секунда, словно удар в самое сердце. Я чувствую, как распадаюсь на части. Я одна против огромного и жестокого мира. Никто не поможет… Почему мы не ценим родителей при жизни? Принимаем все как данность — их любовь, заботу, объятия. Не задумываемся, что однажды всего этого не будет… И тогда мы поймем от чего нас уберегали родители, захотим вернуться хоть на одну секундочку обратно… Но время вспять не повернуть.

— Кас, трогательная же история! Давай возьмем взрослую себе? — о себе снова напоминает Стас.

Говорит так, словно я щенок какой-то!

— У меня не благотворительный фонд, Вероника. У меня в клубе работают лишь профессионалы своего дела, а ты…, — Кас не договорил предложение, щурится и внимательно смотрит на меня. Там, где касается его взгляд, кожу начинает покалывать. Мне хочется обнять себя руками, чтобы защититься. Сейчас я остро ощущаю себя ни к месту… Вся эта роскошь, деньги…

На что я вообще рассчитывала, когда шла сюда? Я такая наивная дурочка, боже… Мне срочно нужно придумать, что делать. У меня в кармане последние пятьсот рублей и я обещала купить Диме его любимые конфеты… Мы и так пользуемся добротой бабы Томы, она отказалась брать плату за кров, не можем же мы ее еще объедать. Может, позвонить Марине и попросится обратно на рынок? Но она же не устроит меня официально.

Все эти мысли проносятся в голове за долю секунды. Я распрямляю плечи и вскидываю голову. Может, я и нуждаюсь в помощи, но у меня есть гордость.

— Я поняла, — спокойно говорю, а у самой внутри цунами. — Спасибо, что уделил мне время, Касьян, — я собираюсь выйти из кабинета. Но поравнявшись с мужчиной, останавливаюсь. Смотрю в его серые глаза и улыбаюсь, искренне.

— Не думала, что мы когда — нибудь встретимся… Но я очень — очень была рада увидеть тебя снова, правда. Прощай.

Я выхожу за дверь, пока лишнего не наговорила. Не знаю, мне показалось, что в его глазах промелькнуло что-то… Знакомое. Наверное, просто показалось.