Та, которую я люблю

Вик не очень знал, как именно познакомились отец и Недолюбов. Но дело было давнее, ещё из прошлого века. Что-то там они делали вместе в девяностых, к чему Вик тогда не особо приглядывался, глупый был. У Недолюбова была семья, жена и две дочери. Жена умерла от рака года три назад, а дочери жили в Москве и разве что регулярно просили у отца денег, по крайней мере, Вик об этом слышал – от собственного отца. В этом смысле ему было самое то сделать компанию сверхприбыльной, возможности были, лес в их регионе всегда дело горячее и очень выгодное, чего не возить? Да и не лесом единым, как говорится. Почему же он терпел всякую хрень? Теперь зато доволен, может что-то там крупное сделать для детей и внуков. Надо ещё подумать, крутится какая-то мысль, никак её не ухватить. А ещё мысли в разговоре здорово структурируются. Разговаривать по делу Вику проще всего с Майком, и вот ещё с Вероникой, но не здесь же, тьфу. Пусть Недолюбов уже заканчивает говорить, хватит, сколько же можно?

Тот словно услышал мысли Вика, передал микрофон ведущему и сполз со сцены обратно за стол. Ведущий пригласил отца.

Отец вышел и сказал буквально несколько слов – он рад, он всех поздравляет, желает всем успешной работы и новых достижений.

Далее пришлось вылезать на лобное место самому Вику. И говорить о том, что он успел оценить большинство своих сотрудников, и очень рад тому, что в компании на всех уровнях есть компетентные и надёжные кадры.

Потом пошло поживее. Награждали разным за успехи в работе – денежные премии, грамоты, какие-то подарки. И наконец официальная часть завершилась, можно было поесть.

Официанты живо потащили из кухни закуски – к счастью, персонала было достаточно, чтобы никто слишком долго не ждал. Начали предлагать тосты, и Вик оглядел стоящий на столе алкоголь. Три бутылки вина из отцовской коллекции, водка, коньяк. Хотелось водки и забыться, ещё хотелось глоток вина и сбежать с Вероникой. Тем временем отец уже собственноручно налил вина Полиньке, водки себе и Недолюбову, и хмуро поглядывал на них с Майком. Майк одобрил идею с вином, с него и начали. Понемногу, так сказать.

Что ели – Вик потом так и не вспомнил. Ну, ели. Ну, что-то говорили. Все понемногу.

А после горячего наконец-то дали танцевальной музыки и пригласили желающих приступать, а других желающих – сделать перерыв в просиживании штанов и набивании брюха. Примерно половина сотрудников ломанулась во двор курить, а вторая половина – на пустое пространство между столиками, танцевать. Отец с Недолюбовым беседовали, Полинька разглядывала народ.

Когда наконец-то выдали медляк, они с Майком чуть не хором спросили Полиньку, хочет ли она танцевать. Полинька с улыбкой отказалась. Тогда Майк остался её развлекать – так и сказал, а Вик пошёл искать жертву.

Жертвой оказалась зашедшая в зал после перекура зеленоволосая Валерия. Она надела какую-то версию маленького чёрного платья и убойное количество аксессуаров. И зелёные кеды. Ещё она страшно стушевалась, сказала, что не умеет танцевать ну вот вообще, а он ответил, что сейчас это и не требуется, поскольку то, что они делают, танцем можно назвать лишь с большой натяжкой.

Она рассказала, что уже написала заявление на перевод, как ей велели в отцовском отделе кадров. И с понедельника выходит работать в международный отдел. Но она так и не поняла, что там делать. Вик посоветовал ей не переживать – она, по его мнению, нигде не пропадёт. Даже в международном отделе.

Следующей жертвой была девушка из бухгалтерии, Вик даже имени-то её не помнил. Смущалась и молчала.

Потом ему попался экземпляр из отдела логистики, сотрудница Померанцева. Вроде Дашей её зовут, что ли. Надо будет уточнить. Аллергии не вызвала, не смущалась, говорила разумно.

А потом схема дала сбой – объявили белый танец, Вик не успел сбежать, и ему наперерез бросилась Сашенька, девица несмелых двадцати пяти лет из отдела договоров.

Если посмотреть с другой стороны, это оказалось не так уж и плохо. Потому что благодаря вынырнувшей из глубин Сашеньке до него не успела допрыгнуть Марина Борисовна, с её фантастическим разрезом и всем прочим. Ему даже показалось, что он услышал звук скрипящих зубов. А за плечом Марины маячила Алёна свет Витальевна с выражением вселенской скорби на лице, которая, видимо, тоже хотела попытаться и тоже обломилась.

Сашенька была одета в дурно на ней сидящее бордовое платье – надень она что-нибудь по фигуре и перестань сутулиться – и красивая ж девушка могла бы быть. Но платье сидело мешком, сутулилась она всегда, и только нежная кожа и золотые волосы немного спасали ситуацию. Не лично для Вика, вообще спасали.

Впрочем, Вик понимал, что обладай Сашенька темпераментом, харизмой и пробивным характером той же Валерии – никто бы и не посмотрел ни на сгорбленную спину, ни на платье мешком. Просто живых бы не осталось.

А так она смотрела в пол и даже поддержать какой-то простой разговор была неспособна.

Вик подумал, что в плане танцев его испортили сёстры. Сестрёнка Элочка и… ладно, пусть будет кузина Марго.