Та, которой могло не быть

— Ты знаешь, как я попала в этот мир и почему. Знаешь, как неприветливо меня в нём встретили. Боевое заклинание, выпущенное Аластерем в спину непонятной не магички, должно было убить меня на месте. Нет свидетеля — нет причины для разбирательств. Но в это дело оказалась втянута герцогиня Виленийская, да и не магичка оказалась с секретом. Мощное заклинание Аластера сослужило добрую службу. Оно разрушило печать, наложенную Сильфом на мой магический источник, и выпустило Стихии. Те, в свою очередь, пробудили мои глубокие воспоминания о моём рождении. Я родилась в сезон гроз, когда цвели пионы и небо разрезали молнии...

Мои воспоминания-видения во время моего рассказа словно ожили, выпущенные из подсознания. Казалось, я слышу голоса наяву. Чувствую движение ветра — призванного элементаля. Ощущаю холод в своём маленьком тельце и острую боль от прокола на пальце. Я не понимаю, что происходит, почему меня вытолкнули из укромного тёплого местечка в этот враждебный мир. И вдруг ощутила резкую боль в сердце, словно меня проткнули острой иглой и прокрутили на её острие. Я закричала, схватившись за грудь.

Сильные тёплые руки подхватили меня и прижали к живому источнику, отгораживая от холодного сумрака мира Теней.

Я осознала себя не сразу. Со слипшихся от слёз ресниц по щекам стекали солёные капли. Горячие губы мужа торопливо что-то шептали. В ушах стоял писк, но постепенно он стих, и я разобрала слова какого-то заклинания.

— Больше не смей так делать! — Калеб крепко прижал меня к себе. Он был напуган и зол.

— Ты ещё не умеешь самостоятельно выходить из транса.

— Я не специально. Сама не понимаю, как так получилось, — прохрипела и уткнулась лицом в плечо супруга, вдыхая его аромат и медленно приходя в себя.

— Какая же ты непредсказуемая, любовь моя.

Мне нравилось сидеть на коленях у мужа. В его объятиях я чувствовала себя защищённой и спокойной. И молчать было уютно. Наконец-то мы оба успокоились.

— Итак, — герцог подвёл итог, — кто-то из магов хотел отнять Стихии у младенца. Умно. В целом, у нас трое подозреваемых. Если отнять Стихии у новорождённого, он не умрёт, но будет жить, как не маг. Хотя, если повезёт, то может проявиться собственный пассивный дар. Учитывая твою родословную, с большой вероятностью это была бы менталистика. Но у тебя проявилась ещё эмпатия, которой нет у твоих родителей, но есть у дяди. Так, моё сокровище, позволь мне поговорить с магистром об этом.

— Почему три? — я сосредоточенно засопела. Всё это время я думала только о двоих. О близнецах.

— Ты только что говорила тремя мужскими голосами. Так, я подниму из архива дело двадцатисемилетней давности. В свете открывшихся обстоятельств кое-что теперь выглядит иначе. Мне нужно восстановить в памяти то время.

— А мне покажешь? — совсем не по-герцогски шмыгнув носом, я снизу вверх посмотрела на Калеба.

— Обязательно.

Глава 42. Семья - это святое

Утро началось необычно во всех отношениях. Во-первых, проснувшись, я уткнулась взглядом в оголённый торс супруга. Обычно он был скрыт от меня какой-то одеждой. Во-вторых, как правило, Калеб уходил на работу очень рано и не будил меня. А сегодня был рядом и ждал моего пробуждения.

Мужчина интенсивно вытирал полотенцем короткий ёжик волос на голове. Мышцы под гладкой кожей красиво напрягались, вызывая у меня определённую реакцию тела на собственного мужа. Я неприкрыто разглядывала своего мужчину. Мой интерес не остался незамеченным.

— Если ты будешь меня так рассматривать, то мы выберемся из постели нескоро, — Калеб присел рядом со мной на край кровати. В его глазах разгоралось знакомое пламя, а меня охватывало жаром желания.

Реакции тела порой неподвластны разуму. Стоило коснуться кожи супруга, лаской пройтись по поджарому животу, груди и обнять его за плечи, как я пропала, погрузившись в яркие чувства Калеба. Это можно было сравнить только с мощным залпом фейерверков.

Теперь уже сильные руки мужа скользнули под ткань моей ночной рубашки, огладили чувствительную кожу и, смяв ткань, нетерпеливо вытряхнули меня из одежды.

Калеб остановился, любуясь мною и немного смущая. В мыслях скользнуло сомнение в собственной привлекательности. Утро — я не умыта, не расчесана.

Но вот он выдохнул, оглаживая мои плечи, и признался:

— Как же ты прекрасна и желанна.

От его слов перехватило дыхание, в груди распирало от ответных чувств, признания.

— Я ведь уже не ждал, что Стихии подарят мне пару. Не искал отношений. Принял выбор Совета. Собственно говоря, мне и сравнить было не с чем. В моём сердце никогда не расцветала любовь. Когда брат делился со мной своими переживаниями и чувствами по отношению к Ольжен, я слушал, но не понимал его. А сейчас мне хочется рассказать всему миру, как это прекрасно — найти свою половинку. Ты одарила меня крыльями.