Та, что всегда с нами

Китти Грей была младшей помощницей в свите ведущего журналиста «Пророка». Мало кто знал об этом, но именно она доставала для него самые «жареные» темы и интервью. Треть статей этого журналиста была написана ею. Девчушка отчаянно надеялась пробиться, но ей не давали такого шанса. «Колдовское Время» это, конечно, не «Ежедневный пророк», но зато там ей дали хорошую должность, кабинет на двоих со смешным мужчиной Гилбертом и высокий оклад. И все это с единственным условием, что хотя бы раз в неделю она будет выпускать статью, направленную против министерства или Дамблдора, по указке Пожирателей. Почему нет? Китти, разумеется, не могла похвастаться такой родословной или таким состоянием, как у Малфоев или Лестранджей, но она была чистокровной, так что, в общем и целом, неплохо понимала идеи Темного Лорда.

После короткого совещания Гилберт и Китти решили, что к «плохому» Дамблдору общество надо подготавливать постепенно. Так что начали они с прозрачных намеков, постепенно наращивая темп травли. Они старались не делать этого так же напористо и грубо, как делало министерство пару лет назад, чтобы не настроить людей против себя. Однако уже к Рождеству Китти открыто писала о том, что не поддерживает Лорда, но не может согласиться и с политикой министерства. Постепенно все журналисты газеты начали подстраиваться под двух талантливых авторов, которым явно благоволил хозяин издания, таким образом, вскоре в каждом выпуске «Колдовского времени», на каждой странице так или иначе высмеивались министерство и старый директор.

Своеобразное противостояние двух ведущих английских газет становилось захватывающим. «Ежедневный пророк» чуть ли не лизал пятки Золотому мальчику и иже с ним. А «Колдовское время» поливало грязью министерство и Дамблдора. Самым занятным фактом во всем этом было то, что оба обозревателя публиковали только правдивые сведения, просто рассматривали их с разных точек зрения. Авроры уже не один раз арестовывали Монтгомери, пытаясь доказать его связь с Пожирателями Смерти, но безуспешно. Казалось бы, в такой обстановке корреспонденты двух знаменитых газет должны бы начать враждовать, но... Рита Скитер приходила в офис к Монтгомери, как к себе домой. Конечно, она старалась не попадаться людям на глаза, однако самые зоркие ее разглядели. А самые умные после этого стали внимательно перечитывать интервью Гарри Поттера, чьим личным журналистом являлась Скитер. В словах Гарри не было прямых вызовов министерству. Но то тут, то там, промелькивали фразы «нет, я не одобряю действий министерства в отношении оборотней», «мне не нравиться, что Скримджер не предпринимает мер против коррупции в министерстве».

Кампания по раскрутке популярности Поттера шла полным ходом.

Несмотря на удачное осуществление большинства планов, Гарри жилось ой как не сладко. Антидот к любовному зелью, к сожалению, нельзя было принимать постоянно, иначе он мог вызвать нежелательные последствия. А не принимать его было просто страшно. Конечно, нельзя утверждать, что Гарри что-нибудь да подливали каждый день, но хотя бы раз в неделю Поттер чувствовал в соке или еде неприятный (или приятный в зависимости от модификации зелья) привкус любовного напитка. Единственной радостью было то, что ни у кого не хватило ума подлить Амортенцию - противоядий от нее не существовало. Так что раз в две недели Поттер изображал из себя Аластора Грюма и пил из собственной фляжки. Однажды перед уроком по защите от темных сил его за этим занятием застал Снейп. С Гриффиндора было снято 20 балов за употребление спиртных напитков в общественном месте. Решив, что утраченные очки можно и позже наверстать, Поттер, нахально улыбнувшись, предложил профессору выпить из фляжечки за победу Слизерина над Гриффиндором в предстоящем квидичном матче. Подозрительно посмотрев на юношу, Снейп сделал пару глотков. И успел вычесть с Гриффиндора 50 очков, прежде чем убежать в подземелья, зажимая рот.

Слизеринцы, с которыми по непонятным причинам сегодня была поставлена защита, хотя обычно проходила вместе с пуффендуем, проводили профессора удивленными взглядами. Гриффиндорцы тоже недоумевали. Гермиона отобрала у хохочущего Поттера фляжку и, скривившись, понюхала содержимое.

- Гарри, что ты сделал с нашим деканом? - рассеяно осведомился Малфой, забыв, что они решили не афишировать свои отношения.

- Это питательная смесь, - пояснил сквозь смех Гарри. - Я пью ее и могу ничего не есть целый день. Но по утрам я принимаю кое-какие капсулы, потому что без них от этой гадости страшно тошнит.

- Зачем ты принимаешь эту смесь? - нахмурившись задал вопрос Рон.

- Потому, Ласка, что противоядие от любовных зелий нельзя принимать постоянно, так Гарри? - дружелюбно поинтересовался Малфой.

- Ты принимаешь противоядие от любовных зелий?! - в один голос спросили Милисента Булстроуд и Лаванда Браун, но на них никто не обратил внимания.

Рон набычился на обидное прозвище. Поттер не смотрел на него. Он кивнул в ответ на вопрос Драко. Остальные с тихим ужасом наблюдали за легким разговором Малфоя и Поттера.