Та, что правит балом

Дома я завела будильник, не очень рассчитывая, что усну, но отключилась сразу. Глаза открыла за пять минут до того, как будильник зазвонил. На сборы ушло довольно много времени — женщина с легкой сумкой вместо багажа вызовет подозрение, поэтому я достала чемодан и набросала в него с десяток платьев, почти все — подарки Машки. На меня вдруг навалилась тоска, я долго сидела на диване, таращась на разноцветные тряпки. Потом взглянула на часы и вызвала такси.

В зал ожидания я вошла ровно в 10.30 и направилась к стойке регистрации. Народ сновал туда-сюда, я катила свой чемодан, стараясь представить, как пройдет встреча с моим предполагаемым мужем. Я понятия не имела, как он выглядит, оставалось уповать на то, что он меня не проглядит.

В паре метров от стойки под номером 2 я, обнаружив свободное место, замерла и тут увидела его. Рослый парень со светло-пепельными волосами читал газету, привалившись к колонне. Я поняла, что он и есть мой муженек. Наверное, просто сработала интуиция, потому что на первый взгляд в нем не было ничего зловещего.

Тут он поднял взгляд от газеты, сунул ее в карман спортивной сумки и направился ко мне. Теперь уже не было сомнений — это Гадюка, а также понятно, почему он заработал такое милое прозвище: подобного взгляда мне еще видеть не приходилось. Актеры, изображавшие маньяков в фильмах, иногда очень убедительны, но и лучшим из них до парня, приближавшегося ко мне, было далеко. Впечатление произвел не только взгляд. Вся его фигура, манера двигаться, держать голову вызывали легкий трепет, как при встрече с хищником, когда не знаешь, что разумнее: замереть на месте или бежать сломя голову. Он пугал и завораживал одновременно, точно динозавр в фильме Спилберга. Казалось, стоит ему развернуть плечи, и все здесь начнет крошиться и рушиться. Странное дело, при этом создавалось впечатление, что двигается он плавно, даже грациозно, хотя это была грация хищника: один бросок, и считай себя покойником. «Приятный парень», — мысленно скривилась я, делая вид, что не обращаю на него внимания. Когда он был в нескольких шагах от меня, я попробовала взглянуть на него твердо и прямо, но мой взгляд ушел в сторону, точно сломался, как ломается сосулька, упав на асфальт.

— Привет, милая, — сказал он, широко улыбаясь. Улыбка была лучезарной, но этим он обязан только своему дантисту. Глаза продолжали смотреть холодно и презрительно, а вот голос меня поразил, он был тихим и вкрадчивым, он проникал в душу, от чего на душе становилось холодно, точно там поселилась змея, свернувшись кольцами. Лишний повод заподозрить, что свое прозвище парень получил не зря.

— Салют, — ответила я и попыталась выжать из себя улыбку, раз уж у меня встреча с мужем. Надо полагать, любимым.

Улыбка вышла так себе, и взгляд я упорно отводила. Как ни странно, Гадюка решил, что это из-за смущения (впоследствии выяснилось, что он мнил себя неотразимым), он обнял меня и запечатлел на моих устах пламенный поцелуй, причем увлекся.

— Может, побережем себя для более благодарной аудитории? — предложила я, отстраняясь.

Он усмехнулся, подхватил мой чемодан, и мы направились к стойке. Вопросов я не задавала, даже когда после прилета в Москву он вручил мне новый паспорт с другой фамилией. Мы стали ждать регистрацию на рейс в Санкт-Петербург. В Питере мы, скорее всего, вновь поменяем фамилии и уже тогда направимся в конечную точку маршрута, хотя, может, после Питера будут еще перелеты. Такая предосторожность была мне вполне понятна, и возможные долгие метания по воздушным пространствам страны не раздражали.

Ожидание Ден решил скрасить выпивкой и пошел в бар, я от предложения отказалась, чем вызвала очередную усмешку.

— А ты не любопытна, — сказал он мне в самолете.

— Нет, — ответила я.

— Что?

— Я не любопытна.

— И чересчур серьезна, — хихикнул он. — Я бы не отказался от более веселой спутницы.

— Я непременно развеселюсь, как только найду повод.

— Ну-ну… — внимательно посмотрев на меня, сказал он, в глазах мелькнуло нечто похожее на угрозу.

Я отвернулась к окну, а Ден уткнулся в журнал, и перелет прошел в молчании.

В Питере нас встретил тип с бородкой, которая мне показалась такой же фальшивой, как и его восторг при виде нас. Он пожал руку Дену и обнял меня, изображая встречу то ли близких родственников, то ли друзей. Я не очень понимала, зачем они разыгрывают эти сцены, и злилась, но старательно улыбалась в ответ.

Меня отправили в бар, а мужчины минут двадцать разговаривали, прогуливаясь на улице.

— Наш самолет через час, — сообщил Ден, вернувшись. — Лучше поторопиться.

Новый перелет получился самым коротким, потому что я почти сразу уснула — ничего удивительного, если учесть, что ночью сон от меня, как правило, бежит, а день сегодня выдался утомительный. Ден разбудил меня, когда мы пошли на посадку.

То, что господин Литвинов (если Ник ничего не напутал, и мы здесь из-за него) предпочитает отдыхать на юге России, слегка удивило. По моим представлениям, люди с деньгами облюбовали европейские курорты или, на худой конец, Турцию. Должно быть, дядя консервативен.