Т А Й Н А Ц А Р Я И О А Н Н А

– Уходим! – раздается резкий крик с палубы. Десантные моторки отваливают от их корабля, быстро, но почти бесшумно, однако прожектор фрегата не дает им уйти в ночь. Раздается рокот скорострелки. И Кузнецов не видит, но воочию представляет, как разлетается в клочья упругая резина лодок и упругая плоть сидящих в них.

Что-то зашевелилось внизу у его ног. Нокаутированный командир спецназа мотал головой и пытался встать на четвереньки. Святослав увидел вдруг его кисти. Огромные, сильные, страшные. И что есть силы не ударил, а как бы даже вдавил каблук в пол. Раздался хруст костей. Эта горилла больше никого не ударит.

Никому не упрет в бок свой дурацкий автомат. И нога опускается вновь.

Никогда ни за грязные деньги, ни по преступному приказу не согласиться убивать людей, которых не знает. И снова каблук в пол.

Продажные тупые скоты! Это вам за Белый дом. Это вам за наши разогнанные демонстрации. За Женю Гребнева, за Леву Нечипуренко, за Юру Половцева!

Кто-то хватает его и пытается оттащить.

– Хватит! – орет над ухом Патрик. – Опомнись!

Кузнецов вдруг как бы очнулся. Обвел глазами танцзал и как сомнамбула пошел к бару. Где и когда он бросил так и не успевший выстрелить автомат, он не помнил. Но это его сейчас не интересовало. Прямо из горла он засосал половину первой попавшейся бутылки.

 ***

Корабль дрейфовал. Все сидели в баре.

– Капитан, выставь кого-нибудь на руль и в машину, – сказал Кузнецов. – Хватит приходить в себя.

Капитан отдал соответствующие распоряжения. Зарокотала машина и корабль пошел прежним курсом на юг.

Милях в трех к западу параллельно им шел фрегат.

– Патрик, объясни же, наконец, как мы так умудрились!

– Все просто Святослав. Это корабль контрабандистов. Мы уже давно дружим с ними и помогли его дооборудовать. Здесь масса тайных помещений и фальшивых переборок.

В Ялте в ночь перед отплытием к нам тайно пробрались пятеро моих людей. И спрятались. А сегодня в ночь, они заняли исходные позиции. Один в тайнике под барной стойкой. Все, разумеется, вооруженные автоматами с глушителями.

А румынский фрегат все равно должен был плавать где-то здесь. Но румыны народ весьма прагматичный, мягко скажем. Наши люди, кстати, действительно служащие в аппарате НАТО, с помощь денег инициировали такие вот „натурные учения“ по освобождению корабля от захвативших его пиратов.

– Но как они вычислили нас?

– Время нашего выхода, скорость и курс были согласованы. А подтверждения по маршруту я давал импульсными радиограммами.

– Но на борту, насколько я понял, нет аппаратуры для сжатия сигнала.

– А я и не давал текущих координат. Просто посылал заранее созданные подтверждения, что все идет по плану.

– И все же, они так точно на нас вышли.

– Сами они передавали по радио свои оценки нашего взаимного положения. И когда до нас оставалось миль десять, я включил радиомаяк.

– А раньше почему не включал?

– Наши захватчики могли быть умнее, чем оказались, и могли отследить наличие радиомаяка на борту. Но, увы, а вернее, к нашему счастью, они давно уже не военные. Они бандиты, забывшие, что современная война, это не война стреляющих горилл, а война умов, война техсредств.

– Но, машина, почему она стала?!

– В том убежище, что я прятался, был прерыватель электропитания. А движок у нас хитрый. Дизель электро. Так что дизель крутится, ток дает. А ток до электромотора, крутящего винт, если вырубить один рубильник, не доходит.

– Прямо-таки, рубильник?

– Боже, но до чего же ты технарская зануда! Конечно же, нет, но смысл-то ты понял?

– Да. Но, слушай, и все равно, это невероятно. Ну, вас шесть. Ну, неожиданно. Ну, княжна сгеройствовала. Ну, я этой горилле врезал. Но так вот перестрелять столько профессионалов?

– Это эффект кинжального огня. С близкого расстояния, неожиданно, один автоматчик может положить целое отделение. А их было не так уж много.

– Кстати, сколько?

– Восемнадцать с этим азиатом.

– Да-а-а. А фрегат будет нас сопровождать и дальше?

– До Босфора.

– А потом?

– А потом сами доберемся. Твои противники до нас не дотянутся. Да и потом, многое мы надеемся узнать от этого, покалеченного тобой их командира. И он поможет нам определиться. Кстати, зря ты его так. Ему сейчас в таком состоянии сыворотку правды нельзя колоть. Остаются только словесные методы убеждения.

– Правда, словесные?

– Да, мы же не звери византийские.

Остальные молча слушали их диалог. Только тут Кузнецов осознал, что они с Патриком не одни.

Он обвел всех довольно-таки растерянным взглядом.

– Командуйте, шеф, – весьма кстати сказала Тамара.

– Всем спать.

– Всем?

– Всем, за исключением счастливцев, имеющих возможность заниматься психосексотерапией.

Все дружно рассмеялись. Напряжение как бы разом спало. Начался шум и гам. Бар быстро опорожнялся. Наконец, через полчаса, Кузнецов прерывая общий шум, заорал:

– Почему команду не выполняете?! Все, всем спать!

Глава 8. „Куда теперь?“