Т.4. Пожиратели огня

Был момент, когда громадный спрут, обвив своими щупальцами «Ремэмбер», пытался приподнять его; экипаж и старшие чины судна невольно вскрикнули от ужаса, но Джонатан Спайерс, вполне осознававший тщетность этой попытки, только улыбнулся. Считая, однако, нужным успокоить свой экипаж, он соединил два провода, и мгновенно получился такой сильный разряд электричества, что от всех спрутов, скатов и других обитателей морского дна не осталось и следа: всех их развеяло, точно ветром. После этого «Ремэмбер» продолжал свой путь по морскому дну с такой же легкостью и быстротой, как по суше, с той только разницей, какая существовала между силой сопротивления воздуха и воды.

После нескольких часов бега «Ремэмбер» стал снова выходить на поверхность океана, причем его задний кормовой аккумулятор служил пропеллером, а плавники — крыльями, с помощью которых он быстро подымался все выше и выше.

Очутившись на поверхности, это диковинное судно понеслось с быстротой семидесяти миль в час благодаря совместной деятельности его плавников, восьми пар колес и хвоста, служившего одновременно и пропеллером, и рулем.

На случай, если бы нужно было вступить в военные действия, кормовой аккумулятор, заряженный электричеством, с такой стремительной силой устремил бы колосса на неприятеля, что в мгновение ока разрезал бы надвое любой броненосец или же мог бы обратить в щепки любое судно, не приближаясь даже к нему, одним разрядом электричества переднего, то есть носового аккумулятора.

Если же «Ремэмбер» хотел нести гибель и уничтожение, не будучи замеченным, то мог направить тот же разряд электричества, сам оставаясь под водой.

Теперь нужно было провести подводные испытания; опустившись на глубину двухсот метров, механический колосс продолжал послушно повиноваться воле своего изобретателя, не уклоняясь при этом ни на один миллиметр от горизонтали, как и на суше или на поверхности океана.

Блистательно выдержав все испытания, «Ремэмбер» вполне оправдал надежды своего изобретателя и воплощал собой осуществление смелого замысла Красного Капитана, его заветной мечты.

— Ну что? — спросил Джонатан Спайерс Ивановича, гордо выпрямившись и скрестив руки на груди, — что вы на это скажете?

— Я скажу, что теперь, если вы захотите, то можете легко осуществить и другую мечту: владычество над целым миром! — ответил русский.

— Теперь мне остается сдержать свое слово по отношению к вам, как вы сдержали свое по отношению ко мне! Куда нам надо направиться?

— Сюда, — сказал Иванович, указав пальцем на карте на одно из больших озер Центральной Австралии.

— Хорошо, через шесть суток мы будем там!

По прошествии шести дней, когда солнце уже зашло над австралийском бушем, какое-то темное пятно вдруг появилось на темном фоне ночного неба, двигаясь с быстротой урагана. Достигнув озера Эйр, это пятно или, вернее, предмет, имеющий форму в виде пятна, вдруг разом, точно подстреленная птица, упало и исчезло в глубине озера.

Это был «Ремэмбер», прибывший к месту своего назначения и теперь ставший на якорь на дне озера Эйр.

V

Лебяжий прииск. — Взрыв. — Таинственные огни. — Франс-Стэшен. — Ночная экскурсия на озеро. — Фантастическое видение. — Русский и янки.

НА ЛЕБЯЖЬЕМ ПРИИСКЕ ГОТОВИЛОСЬ большое торжество. Со времени страшного взрыва в Красных горах, где под обвалом погиб весь отряд лесных бродяг, в том числе, как полагали, и человек в маске, успех и удача не переставали во всем сопутствовать молодому графу Оливье и его друзьям. Прииск, эксплуатируемый теперь своими силами, обогащал и хозяев, и рабочих: одна треть всего добываемого золота приходилась на долю Оливье, другая — на долю канадца Дика, а остальная часть делилась поровну между Лораном, Джильпингом, хотя и отсутствующим в настоящее время, и всеми рабочими на двадцать три доли.

Прииск должен был вскоре истощиться, так как он представлял собой не руду золотоносного кварца, а залежь золотых самородков; впрочем, эта перспектива никого из участников этого дела не огорчала, так как за короткий срок все они нажили такие крупные состояния, какие никогда не грезились им и во сне.

Доля Оливье и Дика выражалась круглой суммой в полмиллиона долларов.

На долю каждого из остальных приходилось более чем по миллиону франков. И все-таки все продолжали работать на прииске, как простые поденщики: такие вещи встречаются только в Калифорнии да в Австралии, где нередко вчерашний миллионер становится поденщиком, а вчерашний поденщик — миллионером.