Т. 06 Кот, проходящий сквозь стены

— Болтушка! — она ухмыльнулась, не отталкивая меня. — Хам. Негодяй. Я имею дело лишь со свободными экземплярами. Но никак не с новобрачными мужьями!

Ксия посерьезнела.

— Отдыхайте спокойно, дорогие! И забудьте о сроке тринадцать ноль-ноль. Спите сколько хотите. Я предупрежу дневного дежурного.

— Ксия, два послания из этих трех зовут меня на свидание в отвратительно ранний час, когда доят коров. Вы можете нас оградить от этого?

— Я уже подумала, так как прочла их. Забудьте. Даже если «Задира-Бозелл» появится со всеми своими бойскаутами, дневной дежурный не скажет им, в каком вы номере.

— Мне не хотелось бы стать причиной ваших осложнений с боссом.

— А я что, не поведала вам? Я же совладелица этого отеля. Совместно с банком «Америка».

Она быстро чмокнула меня и удалилась.

Когда мы раздевались, Гвен сказала:

— Ричард, она ждала, что ты попросишь ее остаться. И она же не наивная девчонка, вроде Гретхен. Почему ты не пригласил ее?

— Ой, какой прокол! Сам не знаю почему!

— Ты вполне мог бы стянуть ее конг-сам (одежда корейского покроя), когда она пыталась тебя задушить. Это следовало сделать. Под ним же ничего нет. Поправка: под ним сама Ксия и ничего больше! Но и этого вполне… я уверена. Так почему ты не сделал так?

— Ты хочешь знать правду?

— О-о… Не уверена, что хочу.

— Потому, что я желаю спать с тобой, женщина, и безо всяких отклонений! Потому, что ты мне еще не прискучила. И дело не в твоих мозгах или твоей «возвышенности», этого у тебя просто нет. Дело лишь в твоем сладком маленьком тельце, к которому я так вожделею!

— Ох, Ричард!

— Так до того, как примем ванну? Или после?

— О… Вместе!

— Вот это девочка!

14

Демократия выдержит все, но не демократов.

Дж. Хэргиоу (1904-…)

Все короли — большей частью мошенники.

Марк Твен (1835–1910)

Когда мы лежали в ванне, я сказал:

— Ты удивила меня, лапушка, тем, что умеешь водить вездеход.

— Ты удивил меня еще более, когда твоя палка превратилась в ружье!

— О да, это мне напомнило… Тебя волнует, что я держал это в тайне?

— Да нет же, но каким образом это возможно, Ричард?

— Моя хитрая палка перестает быть защитой, если люди знают о ее свойствах. Но если предположить, что все выстрелы были сделаны тобой, то никто и не проведает…

Гвен ответила задумчиво:

— Не уверена. Или не вполне понимаю. Ведь все в автобусе видели, что ты стрелял из нее как из ружья!

— Так уж и видели? Сражение происходило в вакууме, в полной тишине. Никто не слышал ни выстрела. И кто мог видеть, что я стреляю? Тетушка? Ее ранило прежде, чем я вступил в buру. Прошли всего секунды, но мы и говорим о секундах! Билл? Он возился с тетушкой. Екатерина с детьми? Сомневаюсь, что дети поняли, что именно видят, мать была в страшном шоке, и сейчас ей вряд ли до свидетельств… Дражайшая Дайана и ее «изумительные» парни? Один мертв, другой так наказан за то, что принял меня за бандита! Да и сама Дайана настолько сосредоточена на себе, что даже не врубилась в происходящее. Она посчитала, что какие-то докучные пустяки нарушили ее священные затеи. Ну-ка, повернись, я потру тебе спинку, — Гвен повиновалась. Я продолжал: — Давай усовершенствуем версию. Я покрою тебя в обмен на то, что ты покроешь меня.

— То есть?

— Моя трость и твой малыш «мийако» пользуются патронами одного калибра. Поэтому, значит, все выстрелы сделаны из «мийако», и не тобой, а мной! А ты, моя сладкая, невинная женушка, никогда и не помышляла о том, чтобы стрелять в чужих дядечек. Это тебя устраивает?

Гвен так долго не отвечала, что подумалось, а вдруг я ее оскорбил?

— Ричард, а что если ни один из нас ни в кого не стрелял?

— Как, как? Это становится интересным! А ну-ка выкладывай!

— Я же легкомысленно почти забыла о том, что у меня есть пистолет, так же как и ты не думал о неожиданных талантах трости. Но ведь в некоторых местах чрезвычайно плохо воспринимают провоз незарегистрированного оружия. А пистолет, между тем, нередко спасал мне жизнь, и я вовсе не отказываюсь от мысли владеть им и впредь… И о нем, так же как и о твоей палке, никто не должен знать. Мы тогда все вместе бросились на пол, и меня никто не видел из-за твоей широкой спины, она же непрозрачна! Выходит, никто и не видел, что я стреляю!

— Н-да. Может быть. Но как же быть с трупами, которые валяются вокруг с пулями калибров в шесть с половиной миллиметров?

— Они убиты теми мясниками из «большого колеса»!

— Но они же стреляли лучами, не пулями!

— Ричард, Ричард! А почему бы им в придачу к лазерам не иметь еще и обычного оружия? Я уверена, что стреляли именно они!

— Снова «н-да»! Моя любимая, ты хитра, как искусный дипломат!