Сыщики преисподней

– Ты знаешь, мне не совсем нравится эта идея, – прошептал Голос после короткого размышления. – Скажи честно – это действительно ТАК уж необходимо?

– Я всегда делаю все возможное, чтобы избежать личного общения с тобой. Если я пошел на это снова спустя всего пару-тройку дней, поверь: это необходимо, – так же незаметно для себя перейдя на шепот, сказал Шеф. – Вполне возможно, что тринадцатый в курсе относительно происходящих сейчас в городе событий. И только он может дать им хоть какое-то объяснение. По крайней мере, я на это весьма и весьма надеюсь.

– Две тысячи лет назад мы уже беседовали с ним, – прошелестел Голос. – Если так пойдет и дальше, то его включат в программу обязательного посещения туристов.

– Верно, – снова глотнул виски Шеф. – И цену за билет можно назначить – тридцать серебряных монет. Знаешь, это было бы забавно. Хотя я понимаю – ты не любишь его.

– Я люблю всех, – строго прервал его Голос.

– Конечно. Но кого-то все-таки ты любишь меньше, чем остальных, верно? – вывернулся Шеф. – Откровенно говоря, я к нему тоже не испытываю симпатий. Сам тогда еще был зеленым новичком, в какой-то степени – даже романтиком. Если б я знал, как люди любят деньги… Он тебя за тридцать динариев сдал? Даже смешно – и кувшина масла не купишь.

– Давай ближе к делу, – меланхолично прервал Шефа Голос. – Если я дам согласие на встречу с тринадцатым, это в какой-то степени поможет найти убийцу Менделеева?

– Стопроцентную гарантию никто дать не может, – сообщил Шеф. – Но хотелось бы, чтобы было именно так. Делами не могу заниматься, все из рук валится – эта неуловимая сволочь всего четырьмя убийствами поломала мне в городе весь порядок к свиньям. Сутками сижу и только об одном и думаю – кто придумал в Ад святую воду пронести?

– Хорошо. Я пришлю тебе бумагу с моим официальным согласием и печатью. Но условие – твой человек должен идти туда один. Без тебя и без любого сопровождения.

– Ты думаешь, я тут ночами не сплю – думаю, ах, как бы мне повидаться с тринадцатым? – фыркнул Шеф. – Мне этот человек неприятен. Хотя это вовсе не значит, что ты сам мне когда-нибудь понравишься. Просто этот тип за полкувшина масла сдаст и тебя, и меня, и родную мать. Натура у него такая. Но может, масло было очень хорошее?

– Я сейчас разрыдаюсь. Тоже мне ангел нашелся, – съехидничал Голос. – У нас с тобой прямо фильм «Молчание ягнят» получается: добро и зло сотрудничают против еще большего зла, зрители в экстазе. Но вот что – как только ты поймаешь убийцу, давай сразу обновим защиту кабеля. Мне неприятно даже думать, что не сегодня-завтра расшифровки нашего разговора вывесят на самых посещаемых сайтах Хеллнета.

– Я тебе уже говорил – это не поможет, – хмыкнул Шеф. – Может быть, сработает на две-три недели, а потом опять начнется то же самое: хакеры сломают защиту нового силового поля и подберут код. Специалистов тут хватает. Сделаем, мне не жалко.

– Я всегда был за то, чтобы хакеры попадали в Ад, – лаконично подвел черту Голос. – Ладно, договорились. Жди бумагу. И пожалуйста – звони как можно реже.

– Будь уверен – я по тебе скучать не стану.

Нажав голубую кнопку, отключающую связь с Небесной Канцелярией, Шеф задумчиво повертел в руке опустевший хрустальный стакан. Он солгал, сказав, что личное общение с тринадцатым его нисколечки не интересует. Уже две тысячи лет он пытался понять, что сподвигло этого человека предать своего Учителя, обречь его на мучения за сущие копейки.

После своей смерти Иуда спокойно постучался в Райские Врата, будучи абсолютно уверен, что ему там – самое место. Оно, конечно, давно известно, что простота хуже воровства, но чтобы до такой степени… Когда будут закончены все бумажные формальности, тринадцатого посетит Калашников: его можно будет попросить задать часть интересующих вопросов. Иуда любит поговорить, вот только делать это ему не с кем.

Потянувшись влево, Шеф нажал на другую кнопку – громкой связи.

– Да, монсеньор, – услышал он мелодичный голос казненной французской королевы Марии-Антуанетты, работавшей у него секретаршей последние двести лет.

– Калашников еще в приемной?

– Нет, монсеньор. Убежал куда-то. Сказал, что скоро будет.

– Вот незадача. Найди его. Он мне срочно нужен.

– Конечно, монсеньор. Одну минуточку.

Глава 8 Последний (7 часов 00 минут)

Почтительно ерзая на краешке пластмассового стула, Гензель внимательно всматривался в лицо человека в черном. Когда тот говорил, оно не менялось. Обрамлявшие щеки усталые морщинки не двигались в такт словам, а оставались неподвижными, словно были вырублены из дерева. «Интересно, – размышлял Гензель, – кем он был раньше? Редкая невозмутимость, привычка все перепроверять по многу раз, разговаривает обстоятельно и негромко. Видно умение руководить. Учитель? Бывший военный? Что заставило его бросить свою работу перед тем, как стать ИМ?»

– Гензель, ты меня вообще слушаешь? – человек в черном помахал рукой перед бледным носом носферату. – Создается впечатление, что ты уже заснул.