— Учитывая все обстоятельства, это вполне можно понять. Ты меня прости, что я сама столько времени не понимала.
— Сейчас Рождество. Мне кажется, вполне время для прощений. Причем обоюдных.
— О’кей.
— Собачки, игра закончена! — крикнул он.
Они подошли к нему, он присел, наклонился к ним.
— Спасибо, — сказал он. — Всем вам спасибо.
Хвосты застучали по полу.
— По клеткам! — распорядился он, и они разошлись по своим подстилкам. Он нажал кнопку, клетки закрылись.
— Что будешь делать с этими людьми? — спросила она, потрепывая Ники по шее.
— То, что осталось, сложу в их фургон и загоню его в затопленный карьер. Думаю, он там утонет.
— А отпечатки пальцев не останутся?
Он показал ей лапы:
— Нет у меня сейчас отпечатков, — сказал он. — А найдут шерсть — подумают, что это просто волк.
— Мне прибрать тут, пока тебя не будет?
— Нет, завтра сам.
— Ничего себе способ встретить Рождество.
— Могло быть намного хуже, — сказал он. — Ты разведи во дворе огонь.
— Огонь?
— Маршмеллоу жарить.
— Здрасьте, мистер Лерман! — сказал Берт, когда Сэм вошел в магазин. — Как Рождество встретили? Приехали ваши родные?
— Приехали, Берт. Все прошло самым лучшим образом.
— А вашим собакам понравилась рождественская баранина?
— Понравилась. Они бы сказали тебе спасибо, если бы умели. Я верно сказал, Берт, ничего нет для собаки лучше сырого мяса.