– Ладно, на дорогу лишнее болтать – только путь удлинять, – провозгласил Лёнечка. – Пошли.
– Надо зайти за айсбайлем, – спохватилась Валентина.
– За кем?! – заорал изумленный Валерка, вообразив, что Валентина предлагает зайти за тем самым нереальным существом, которое помогло ей избавиться от зимних призраков.
– Не за кем, а за чем, – поправила она. – Айсбайль – это топорик альпиниста. Ледоруб. Нам его оставил Лёнечкин отец.
– Да зачем нам этот ледоруб? – отмахнулся Валерка. – Ты с кем на кладбище драться собралась? Ожившие мертвецы только в триллерах бывают.
– А призраки? – серьезно спросила Валентина.
– А, ну да… – вспомнил Валерка. – Призраки… да. Но топориком призраков бить все равно бесполезно. Так что вперед. До кладбища еще идти да идти. И пока березу разыщем… А будем туда-сюда мотаться, так и время пройдет. Кстати, кто-нибудь знает: первые петухи – это во сколько?
– Вскоре после полуночи. Примерно полпервого, – сообщил Лёнечка.
– Да вы на часы посмотрите! – воскликнул Валерка. – Когда тут ходить туда-сюда? Некогда!
– Ладно, двинули, – согласилась Валентина. – Только ты, Лёнечка, не забудь хотя бы тот сук, который мы подобрали. Ты его где бросил, около крыльца?
Лёнечка шагнул к двери.
– Погодите! – сказал Валерка. – У всех мобильники с собой?
Лёнечка и Валентина похлопали себя по карманам курток.
– Фонари в них есть?
Оба слаженно кивнули.
– Берегите зарядку до кладбища, чтобы не шариться там в темноте, – скомандовал Валерка. – А теперь пошли!
Днем на машине доктора Потапова они домчались до кладбища очень быстро, но пешком, да еще ночью это оказался не слишком близкий путь.
Валерка шел и снова думал о том, что деревья с прошлого года очень сильно разрослись и выглядят неопрятно. Свет немногочисленных уличных фонарей с трудом пробивался меж ветвей. Видимо, в фонарях были уже старые лампы, они едва держали напряжение, поэтому иногда свет начинал вдруг меркнуть, мелькать, и тогда Валерке казалось, что свет дрожит и ежится от страха.
Так же, как он.
Ну да, было страшно, очень страшно! Однако ни на миг не прокралось в душу колебание, ни на миг не усомнился он в принятом решении.
Валерка знал: в Городишке может произойти все что угодно, самое невероятное. Прошлым летом он это накрепко усвоил. Поэтому готов был участвовать в любом ужастике, лишь бы только спасти Сан Саныча.
Само собой, он меньше всего хотел бы встретиться с его призраком. Лучше бы увидеть Сан Саныча живым и здоровым! Ладно, пусть больным, пусть даже раненым, но только живым!
– По-моему, – вдруг шепнула Валентина, – за нами кто-то идет. Слышите?
Остановились, прислушались, вглядываясь в пронизанную лунными лучами темноту. Подсветили своими фонариками, но никого не обнаружили.
В вышине шуршали листья тополей, больше не было слышно ни звука.
Двинулись дальше.
– Стойте! – нервно прошептала Валентина. – Вот опять!
Нет, тишина.
– Вроде никого, – сказал Валерка, стараясь, чтобы его голос звучал как можно спокойней.
– Оно движется, когда мы идем, – ответила Валентина. – И замирает, когда мы останавливаемся.
– Тебе мере… – начал Валерка. Он хотел сказать «Тебе мерещится!» – но не успел.
Из придорожных кустов раздался собачий вой, да такой пронзительный и тоскливый, что ребята вцепились друг в друга и аж согнулись, словно под порывом злого ветра.
Этим злым ветром был страх.
– Опять собака! – вскрикнула Валентина. – Лёнечка, где дубинка?
– Уронил, – пробормотал тот. – Сейчас найду, вот она… сейчас…
– Да успокойтесь, – велел Валерка и крикнул, стараясь перекричать свой страх: – Эй, пес, а ну тихо! Чего развылся?!
Вместо пса ответил Лёнечка:
– Собака воет, опустив морду, – к покойнику; подняв – к пожару.
– Тебя снова заглючило? – простонала Валюшка. – Не пугай меня!
– Если ночной собачий вой тебя пугает, переверни подушку под собой и скажи: «На свою голову!» – спокойно посоветовал Лёнечка.
– Мне кажется, это воет та самая собака, которая выла около дома Сан Саныча перед тем, как там появилась баба Катя, – пробормотал Валерка.
– Собака выла перед тем, как появился призрак? – напряженно переспросил Лёнечка и вдруг крикнул: – Смотрите!
Сначала Валерке показалось, что это по-прежнему дробится и мелькает свет уличных фонарей. Но нет, они ведь уже давно шли по обочине федеральной трассы, где не было никаких фонарей, светила только луна и неподалеку уже можно было разглядеть очертания заброшенного кафе с поблекшей вывеской «У Фани»…
Эти бледные огоньки появились из кустов и двинулись к ним. Нет, они не плыли – они именно двигались, как будто у каждого были короткие лапы, которые тяжело ступали по земле. При движении огоньки издавали странные звуки, напоминающие сдавленное мычание, а порою какое-то гнусавое и оттого особенно гнусное хрюканье.
– Что это, что это? – чуть слышно выдохнула Валентина.
Валерка хотел ответить, что не знает, но ему удалось только слегка покачать головой.
Лёнечка и этого сделать не смог: стоял столбом и только слабо поводил перед собой руками, словно надеялся отмахнуться от огоньков.
Про дубинку, кажется, он начисто забыл.