Сын Тишайшего

Минут через пятнадцать передо мной сидела бледная и отмытая от макияжа Софья, чей новый облик мне нравился гораздо больше. Она иногда тихо шмыгала носом и пила настойку, от которой несло валерианой. А ведь она обыкновенная двадцатипятилетняя девушка, пусть и царевна. Не красавица, но вполне себе милая по местным меркам. Кожа хорошая, ногти аккуратно подстрижены, руки белые, без мозолей и порезов. Русые волосы скрыты под платком, надетым поверх кики. Это шапочка такая. Глаза сейчас красные, но, вообще-то, они голубые и взгляд у сестрицы немного строгий. Вернее, это защитная маска. И характер сильный, недаром она единственная из женской части царской семьи пытается выбраться из окружающего болота.

— Виновата я перед тобой, Фёдор. И не буду бесами прикрываться, знала, на что шла. Когда ты занемог, решила я противиться засилью Нарышкиных и пресечь их попытки посадить Петьку на трон. Прости, что мысленно тебя похоронила и больше о гордыни своей думала.

Это хорошо, что Софья не стала вещать о попутавших её бесах и заботе о Ванечке. О братце она тоже думала, но в первую очередь жаждала власти. Да и грех не воспользоваться ситуацией. Ведь фактически Золотая палата — это тюрьма. Та самая пресловутая золотая клетка, где сидели девицы царских кровей, обречённые на вечное затворничество и лишённые радости материнства. Выходить замуж им запрещено. Жутко, однако! Мотивы русский царей понятны, они боялись усиления боярских родов, с которыми пришлось бы породниться. Я же подобную дикость не одобряю. Даже дочерям турецкого султана разрешено выходить замуж, европейским принцессам тем более.

— Ты не виновата. Но если это важно, то я тебя прощаю.

После моих слов Софья на некоторое время застыла, а затем бросилась целовать мои руки. Чашка с напитком полетела в сторону, а из сестрицыных глаз вновь потекли слёзы.

— Аксинья! — кричу, как утопающий спасателям.

Вновь забежала нянька и с трудом оторвала от меня плачущую девушку. Да что ты будешь делать! Реально вся рубаха мокрая!

Ещё минут через десять передо мной вновь предстала смущающаяся Софья. В этот раз взгляд она не отводила и чуть ли не светилась изнутри. Видать, сильно переживала, такое сложно изобразить. У меня тут мысль родилась, пока кто-то истерил.

— Прекращай плакать и слушай сюда, — приказываю, занявшей табуретку сестрице.

Прямо пай-девочка! Вся во внимании, ладошки на коленях, спина ровная. А вообще, она действительно ответственная и толковая. Если заинтересовать, то можно на неё положиться.

— Матушка с сестрицами вскоре отправится на богомолье, — при упоминании Нарышкиной на лице Софьи промелькнула тень, впрочем, быстро исчезнувшая. — Не кривись. Поедешь со всеми, но в этот раз с открытыми глазами.

— Это как? — девушка забавно распахнула очи, заставив меня улыбнуться.

— Будешь наблюдать за тем, что происходит на церковных и монастырских дворах. Сейчас именно они занимаются каликами и убогими.

Сначала энтузиазм Софьи упал до нуля, но по мере понимания плана она задумалась. Ведь для неё это возможность получить относительную свободу и заняться делом. Воспитание в семействе Романовых правильное, они просто излишне упрощённо толкуют понятие «благотворительность». Царица с царевнами сходили помолиться и бросили убогим милостыню. Скатались в очередной монастырь и оставили денег братьям или сёстрам. Вот и вся помощь. Мне же нужен комплексный подход.

А ведь помимо ковки кадров и улучшения имиджа царя, это отличная осведомительская сеть. Посадить в каждом приюте по грамотному человечку, и пусть потихоньку информацию собирает. Но об этом девушке пока знать рано.

Немного подумав, решаю добавить к мотивации Софьи хорошую такую морковку. Уверен, что не поторопился, ибо она единственная из женской части нашего семейства умеет молчать.

— Выполнишь все мои приказы, то разрешу тебе замуж выйти. Затем и сестрёнок выдадим. Если они захотят, конечно.

— Так кто же от этого окажется! — воскликнула девица, вперив в меня не верящий взгляд. — Ты ведь не надсмехаешься, Феденька? Нет, никогда такого за тобой не водилось. Осторожен без меры, но слово своё держишь.

Забавный такой портрет, нарисованный несколькими мазками.

— Ой, прости! — Софья аж рот прикрыла от испуга. — Я не хотела тебя обидеть.

— Зачем обижаться, коли ты права? — отвечаю с отеческой улыбкой. — Ступай к себе, только обдумай, что сказать остальным. Уж больно ты растрёпана. Через два-три дня пришлю тебе записи со своими мыслями, как обустроить богадельни. Мне ещё отца Никиту надо выслушать. Может, сама чего надумаешь, от хорошего совета не откажусь. А сейчас оставь меня, устал я сильно.

Сестрица снова бросилась обниматься и донельзя довольная покинула спальню.