Сын Солнца

Тщательно изучив вражеские укрепления, мы собрали небольшой совет, где предстояло определиться с тактикой их штурма. После недолгих обсуждений все пришли к однозначному выводу — днем туда соваться не стоит и пытаться. Задача близкая к безнадежной. Однако устраивать ночной штурм генералы тоже не горели желанием:

— Что, боги запрещают воевать ночью? — с усмешкой спросил я, от Уаскара про такое мне ничего известно не было, потому был уверен, что такого запрета нет.

— Нет, не запрещают, — не разочаровали меня генералы, — Но кто воюет в темноте? Почти никто из наших воинов не сможет воевать ночью.[77]

Твою мать! Услышав это, я сразу вспомнил про штурм Лимы армией Кисо Юпанки. История показала тогда, что против ночных атак конкистадоров инкская армия оказывалась практически беззащитны — солдаты просто не умели воевать в таких условиях. Как я мог забыть про такой важный — факт???

— Значит, придется учиться, — отрезал я, — Когда придут белокожие чужаки — они не станут спрашивать, умеем ли мы воевать ночью. Для них это нормально. Потому и мы должны научиться тому же.

В общем, после долгого обсуждения сошлись на варианте с ночным штурмом. Для этого сегодня предстояло провести небольшие ученья — хоть и нужно побыстрее покончить с остатками мятежников, но напрасные потери мне не нужны. Увы, но один день учений все равно мало что даст… За это же время Титу Атаучи отобрал и полсотни лучших разведчиков — им предстояло при помощи бронзовых штырей забраться по склону горы наверх и максимально тихо убрать часовых — после чего подать сигнал на выдвижение наверх основных сил.

В ночь с 26 на 27 августа 1529 года началась завершающая операция Гражданской войны в Тауантинсуйу. Едва стемнело, как специально отобранные разведчики отправились вперед — им предстояло максимально осторожно и тихо забраться на вершину — во вражескую крепость — и вырезать часовых. После чего уже наступало время армии — для захвата вражеской крепости было выделено 300 человек, вооруженных картечными ружьями. В ближнем бою в темноте они будут удобнее наших так называемых револьверных “винтовок”. Помимо этого, при необходимости на помощь им могло быть отправлено подкрепление такой же численности.

Как ни странно, но операция прошла без ожидаемых осложнений. Видимо, противник совершенно не ожидал от нас такого неслыханного поступка — часовые стояли, как оказалось, лишь у ведущей в крепость лестницы — в то время как наблюдения за другими сторонами практически и не велось. Да и те несли дежурство больше формально — возможность ночного штурма, похоже, вражеским командованием и не рассматривалась. Как мне потом объяснили генералы, даже часовых выставляли больше для защиты от возможного появления ночных хищников, нежели от врага. Что ж, за самонадеянность надо платить…

Когда разведчики взобрались наверх, никакого сопротивления они и не встретили и, спокойно прирезав несколько часовых, подали факелом условный сигнал. Дальше было дело техники. Осторожно поднявшись сначала по тропинке, а затем по лестнице в крепость, солдаты глушили прикладами ружей и дубинами спящих солдат. Тихо, конечно, не получилось и поднявшийся шум разбудил вражеский гарнизон, но тех, кто успевал проснуться и схватиться за оружие, встречали выстрелами из ружей.

За какой-то час все было закончено — и почти четыре сотни пленных, среди которых оказалось и немало представителей высшей китонской знати, были представлены “пред светлые очи” Сапа Инки — то есть меня. Причем, многим из них уже был заочно вынесен приговор — этих, сразу после его прочтения, потащили на виселицу…

В тот же день начали подготовку к возвращению в Куско — и утром 28 августа 1529 года армия отправилась домой. Вместе с армией шли и пленные — те бывшие солдаты Северной армии, кому посчастливилось избежать смерти во время войны. В Кито оставался лишь двухтысячный гарнизон — вооруженный, в числе прочего, пушками и ружьями — и назначенный его временным командующим Топа Атау…

Часть 3

Глава 18