Сын Солнца

Ледяные крупинки снега ободрали ему лицо. Чертыхаясь, разбойник начал отбрасывать зверей от себя. Ягуарий кинжал с нефритовой рукояткой спасал его не впервые. Видно, подарен он был от чистого сердца и для верной защиты. Лезвие замелькало чаще. Первому волку, с раненой лапой, пробило голову. Второй зверь успел выпустить щиколотку врага и подпрыгнуть, чтобы сцепить зубы на его запястье. Но Серебряный Лист полоснул серого убийцу по брюху. Тот лишь беспомощно лязгнул в воздухе зубами, на ладонь человеку хлынула теплая липкая волна.

Хуже всех был тот, что рвал беглецу икру. «Эй, эй! Я так не смогу ходить!» Очень поздно Серебряный Лист осознал, что ходить ему больше не придется. Даже если он справится с волками, холод и потеря сил добьют его.

Между тем последний, самый шустрый и молодой, вот уже второй раз наскакивал человеку на загривок. Его целью была шея, но беглец не дал врагу возможности добраться до нее. Превозмогая острую, рвущую боль в ноге, он изо всех сил затряс головой и плечами, стараясь скинуть непрошеного седока. Так делают лоси, но им это редко удается. К счастью для человека, его «шкура» не прирастает к телу накрепко. Серебряный Лист скинул меховой плащ, зверь кубарем скатился с плеч жертвы и тут же получил кинжалом по оскаленной морде.

На этом битва не закончилась, но где-то в отдалении послышался звук рожка. Потом собачий лай, заглушенный не то расстоянием, не то снегом. Сквозь подушку метели к дерущемуся выскочил лохматый пес ростом с теленка. За ним второй и третий. А там собаки хлынули на поле боя, как из рога изобилия. Свора, вероятно, была натаскана на волков. Не тронув человека, псы с остервенением бросились на серых разбойников и стали рвать их на части.

Серебряный Лист не без труда отполз в сторону. Потом с еще большим трудом поднялся. Его правая нога была прокушена во многих местах, левой он вообще не чувствовал. То ли отморозил, то ли затекла. Идти в таком состоянии не стоило, но в голове у разбойника стучала мысль, что встречаться с хозяевами своры для него еще более опасно, чем с волками. Он сделал шаг, еще один, приволакивая ногу и расставив руки, как циркач на канате.

— Ваше высочество!

Серебряный Лист со всего размаху врезался во что-то твердое, теплое и скрипучее. В белой пелене бурана ничего нельзя было разглядеть. Но те, другие, по ту сторону снега, знали его, видели и радовались находке.

— Идите скорее! — кричал молодой голос. — Он здесь! Принц Ахо нашелся!

Из тумана Серебряного Листа схватили две крепкие руки и буквально вдернули в теплый людской круг. Твердым было чье-то плечо, теплым — мех, а скрипучей — кожа грубых нагрудников с металлическими пластинами.

— Мы ищем вас уже несколько часов! — звучал над ухом беглеца раздраженный голос. — Что случилось? Где вас носило?

Эти люди и впрямь были уверены, что он их принц. Серебряный Лист не возражал, он слишком устал и замерз. Сзади ему на плечи рухнула накидка из лисьего меха, ее тяжесть сразу потянула беглеца к земле. Его подхватили с двух сторон под локти и повели к всхрапывавшим неподалеку лошадям.

Ярл Хёгни и еще несколько человек склонились над трупами волков. Их было четыре. Остальные удрали, почуяв приближающуюся свору. Бьерн удивленно разглядывал обезображенные тела хищников.

— Никогда бы не подумал, что Ахо способен на такое, — с сомнением протянул он. — Одним ножом…

— А может быть, вы просто плохо знали наследника? — К ярлам подъехал ухмыляющийся Огмис. Его глаза оставались холодными и внимательными. — Уверяю вас, принц себя еще покажет. И в самое ближайшее время.

— Тут что-то не так. — Хмурый Хёгни преградил вёльву дорогу. — При всем моем почтении… Если это принц Ахо, то кто же тогда сидит в кере у Лодброка? Кого мы схватили по вашему приказу?

Старец раздраженно дернул головой. Он не любил давать прямые ответы на прямо поставленные вопросы.

— Вам надо знать только, — процедил отшельник сквозь зубы, — что это наследник гиперборейского престола. Идите и служите ему.

Серебряного Листа с трудом довели до лошадей. Он потерял сознание, воины подняли свою счастливую находку в седло, крепко связали ноги под брюхом коня и повезли, поддерживая с двух сторон.

В лагере встретили известие о находке принца со смешанным чувством облегчения и печали. С одной стороны, именно его и искали. Теперь можно было ехать домой. С другой… лучше б он сгинул в этих снегах, атланский лизоблюд!

Серебряный Лист пришел в себя на третьи сутки. Он открыл глаза, болезненно прищурился и попытался повернуться. Первое, что ощутил беглец, был чистый запах собственного тела. Его, оказывается, помыли. И перевязали.

Драка с волками не прошла даром. Поворачиваться с боку на бок теперь было трудновато. Принц сдавленно закряхтел, и немедленно на этот звук из угла палатки повернулся какой-то рыжий, молодой, возившийся с травами. Он отшвырнул пестик, метнулся к кровати и выжидающе уставился в лицо Серебряного Листа.

— Привет, — сказал ему тот. — Твоя рожа мне знакома.