Сын Снежной странницы

Муж не должен хотя бы на миг отходить от оружья; ибо как знать, когда на пути копьё пригодится.

Легко сказать, молитесь. Взобравшись на усталую лошадь, Джесса подобрала поводья. Оглянувшись, она увидела, как Стейнар и Торгард Бланд слушают худого Транда. Он что-то тихо им говорил. Наконец Стейнар рассмеялся и взглянул на Джессу. Потом вскочил в седло.

Джесса и Торкил ехали рядом. Все молчали. Дорога лежала вдоль кромки соснового бора, неподвижные ветви деревьев прогибал тяжёлый снег. В лесу было тихо и сумрачно, только кое-где тихонько попискивали птицы да один раз дорогу перебежала куница.

Теперь Хельги знал, куда ехать, это понимали все. Солнце превратилось в холодный шар, медленно опускавшийся в дымку и пар; сумерки окрашивали мир в чёрные и серые тона. Снег перестал блестеть и приобрёл голубой оттенок, на стволах деревьев образовались кристаллики льда.

Не оборачиваясь, Хельги тихо сказал:

— Торкил, ты умеешь владеть ножом?

— Каким ножом?

— Тем острым ножом, который ты прячешь под одеждой.

Торкил усмехнулся:

— Острым бывает не только нож. Да, умею.

Джесса быстро оглянулась. За деревьями мелькали три призрака на лошадях-тенях.

— Слушай, Хельги…

— Не бойся. Может, дело до этого и не дойдёт. А если дойдёт, нам уже ничто не поможет. — Он вгляделся в тёмные холмы. — Хотелось бы мне поскорее найти эту чёртову дыру, и плевать я хотел на всех её троллей.

Тишина, только тихо падает снег. Джесса высвободила клинок, вделанный в её пояс, нагревшийся под одеждой. Ночь спустилась, словно огромная птица; сквозь деревья заблестели звёзды. Джесса вспомнила бродячего торговца и его слова: «Жди от меня вестей». Но где он? Бросил их, вот и всё.

Внезапно сзади раздался голос:

— Капитан!

Хельги резко остановил лошадь. Было видно, как напряглась его спина. Потом он оглянулся.

Трое всадников, выстроившись в линию, ждали. В свете звёзд блестели их мечи. На одежде и бороде поблёскивал иней.

— Мы зашли слишком далеко, — сказал Стейнар. — Мы возвращаемся.

— Понятно, продолжай. Мне следовало выбрать кого-нибудь посмелее.

Стейнар засмеялся:

— Что толку в храбрости, если имеешь дело с троллями и чудовищами? Пошли с нами, дружище.

— А что вы скажете ярлу? — Голос Хельги звонко разносился в тишине. — И что вы скажете ей?

Стейнар покосился на Транда.

— Мой отец был поэтом, — ответил тот. — И я чувствую, что кое-что от него передалось и мне. Например, сейчас мне очень хочется сложить песню о том, как двое детишек во время шторма случайно выпали за борт.

Хельги вытащил из ножен меч:

— Пока я жив, этого не будет.

Внезапно мул шарахнулся в сторону. Среди ветвей мелькнула чёрная тень, за ней вторая. Волосы Джессы усыпал снег: на ветвях деревьев сидели два огромных блестящих ворона.

Хельги мрачно засмеялся, крепко держась за лошадиную гриву:

— Смотрите. У Верховного бога есть такие же птицы. Он посылает их в мир людей, чтобы знать всё, что там происходит. Мне поручили доставить детей в Трасирсхолл и проследить, чтобы с ними ничего не случилось. Если вы намерены следовать за мной — вперёд. Если нет — возвращайтесь. Только не надейтесь, что я никому не расскажу о вашей трусости.

Стейнар слегка наклонился вперёд:

— Мы попусту теряем время, приятель. Впрочем, я думаю, волки будут иного мнения.

Вороны закаркали. В темноте вихрем поднялся снег.

— Беги, Джесса! — рявкнул Хельги, но она и так всё поняла; пришпоренная лошадь рванулась вперёд, в небо, которое словно раскололось, образовав светящуюся арку, из которой искрами рассыпалось зелёное и алое пламя. Джесса бросилась прямо в него, чувствуя, как обжигает лицо странный огонь. Склонившись к тёплой и потной лошадиной шее, она неслась вперёд. Сзади раздавались вопли, крики Торкила, что-то просвистело мимо неё и воткнулось в снег.

Джесса всё пришпоривала и пришпоривала лошадь; они вылетели из леса, перенеслись через замёрзший ручей и помчались вверх по склону холма. С неба сыпались трескучие огни; лошадь казалась то зелёной, то золотой, потом стала красной. Позади нёсся галопом Торкил, его накидка развевалась, на лицо падали разноцветные отблески огня. Вверх, вверх по крутому склону, по глубокому снегу, пришпоривая лошадей, понукая и проклиная их, — и вот наконец вершина!

Джесса выбралась на холм, оставив позади звёзды и огненную арку. В ушах ревел ветер; из ноздрей лошади валил пар.

— Вперёд! — закричал Торкил, подъезжая к ней. — Не останавливайся!

Но Джесса не двигалась с места. Она молча сидела в седле, глядя вдаль.

— Больше ехать некуда, — мрачно сказала она. И посмотрела вниз, в долину.

На Трасирсхолл.

Даже отсюда было видно, что он огромен: гигантское нагромождение чёрных разрушенных башен, покрытых льдом. Над ним в абсолютной тишине светился холодный огонь, отражаясь в гладких стенах и тёмных узких окнах. А над холмами висела луна, освещая полуразвалившуюся крышу безмолвного замка и чётко вычерчивая его длинную чёрную тень на ровном снегу.

Нигде ни дымка, ни звука.