Сын Сарбая

— Да исполнится все, что вы сказали, аксакал! — И, обратившись к Сайраш, показала пальцем на остаток еды: — Давай доедим это.

Сайраш, которая успела уже вытереть руки салфеткой, сложив щепотью пальцы, взяла немного теста, захватив и кусочек мяса:

— Ракмат тебе, джене. Ты необыкновенно радушна и щедра. Я учусь у тебя хозяйничать. Твоя запасливость меня изумляет. Я купила зимнего ягненка, он подрос, к осени мы его зарежем, и по примеру твоему я тоже поставлю вялить два хороших куска мяса и надеюсь будущим летом пригласить тебя и твою семью на бешбармак.

Салима, довольная, рассмеялась. Дардаке, который сидел рядом с Зейной, был очень рад тому, что у них побывали гости. И все же на душе у него оставался неприятный осадок. Он знал, что мать, улыбаясь гостям, не перестает думать, что и лапша и мясо могли бы пригодиться и завтра, а сейчас она боится, что оставленную из приличия часть бешбармака съест кто-нибудь из гостей. Чрезмерная бережливость матери виделась ему откровенной скупостью. И в том, как Сайраш сказала, что на будущий год накормит их мясом того ягненка, которого она собирается зарезать осенью, Дардаке услышал насмешку над матерью. «Что делает людей скупыми?» — думал он и не мог найти ответа.

И в это время увидел, что мать сняла со стены мешочек чесноку и с поклоном передает старому Буйлашу. Мальчик хотел крикнуть: «Что ты, мама, это же маленький мешочек, а дедушке доктор послал большой!» Но Салима бросила на него такой взгляд, что он тут же осекся.

Зейна спросила его о чем-то, а он, хоть и повернул к ней лицо, ничего не услышал и не смог ответить.

Тогда Зейна громко рассмеялась и сказала:

— Какой ты красный, Дардаке! Что с тобой?

— Меня ужалила пчела, — сказал он и покраснел еще сильнее.

* * *

Задолго до рассвета, когда не загорелись еще вершины самых высоких гор, Сарбай поставил два больших бидона у ворот летнего коровника, крикнул:

— Эй, кто там! Доярки! Хватит вам спать, несите сюда ваш айран! Председатель велел привезти сто литров, а в двух бидонах помещается сто двадцать. Чем больше удастся погрузить, тем лучше — люди нам будут благодарны. Поторапливайтесь! Если попаду в долину до того, как поднимется над головой солнце, может, и успею доставить косцам айран к обеду… Слышите, вам говорю, женщины, будьте попроворнее!

Он старался бодро говорить, весело, но Дардаке слышал в голосе отца усталость. А еще раньше он слышал, как, вставая с постели, отец его, Сарбай, кряхтел, покашливал и стонал. Нелегко в его возрасте после вчерашнего подъема из долины в горы сегодня опять проделать путь туда и обратно. Дардаке жалко было отца, он знал, что резкие перемены высоты плохо отражаются на здоровье и самочувствии пожилых людей. Поскорее одевшись, мальчик успел позавтракать вместе с отцом. Женщины тем временем наполнили бидоны айраном и пошли с ведрами к коровам, чтобы поскорее покончить с утренней дойкой.

Огромный желто-пегий вол, хоть его и оседлали, поглядывал в сторону гор. Давно уже его не заставляли работать. И если в рогатой голове шевелились какие-нибудь мысли, они влекли его на пастбище, к обильной сочной зелени горных трав.

Дедушка Буйлаш ткнул его посохом в грудь и сказал:

— Ты с виду кажешься мощным, а не больно-то много потащишь. Как говорится, у коровы с бычьими рогами нет молока, а у тонкорогого вола нет сил.

— Ничего, он хороший бездельник, — сказал Сарбай. — Избаловался на вкусном корме, разжирел. Два бидона невелик груз, полтора центнера и осел потащит, а на эту махину можно бы завалить и четыре бидона.

Говоря так, Сарбай завинтил крышки, перетянул ручки бидонов ремнями. Теперь надо было поднять груз на спину вола, но что-то не торопился Сарбай, все топтался на месте, примериваясь и приглядываясь, как лучше ухватиться. Заметив, что отец неуверенно топчется у бидонов, Дардаке подошел и стал рядом, как бы показывая, что и ростом и силой обогнал отца.

— Ну-ка, ну-ка, — сказал Сарбай, чуть отступив и оглядывая ладную фигуру сына, — попробуй поднять вот это!

Деловито поплевав на ладони, Дардаке взялся за оба ушка, оторвал бидон от земли и взвалил на вола. Когда он потянулся было за вторым, Сарбай схватил его за руку.

— Э, подожди! — И он кликнул Салиму: — Смотри-ка, жена, что вытворяет наш озорник. Расправляется с бидонами, полными айрана, как волк с ягнятами… Не слышал от него слов, но по глазам вижу — он хочет, чтобы позволили ему заменить меня и отвезти груз в долину. Отпустим, а?

Проницательность отца поразила Дардаке. На радостях он так подкинул второй бидон, что перевалил его через круп вола и чуть не упустил. Еще немного, и вывихнул бы себе руку.

Чтобы скрыть боль, Дардаке сжал зубы. Салима не удержалась от язвительного замечания:

— Суетливый джигит подобен козе. — Но, увидев, как сын, преодолев боль, улыбнулся и, быстро подтянув ремнями бидоны, вскочил в седло, она невольно залюбовалась им. — Ой, Сарбай! — вскричала она. — Мы и не заметили — у нас батыр вырос, настоящий помощник в доме. Дай ему палку, и пусть едет, а ты отдохнешь сегодня на пастбище.