Сын рыбака

Да, Роберту не из-за чего было вешать голову; это Оскара только угнетало множество забот. Уже истек срок выданного им Гарозе векселя, а погасить его не было никакой возможности. После скандала в Курземе о продлении срока нечего было и помышлять. Тысяча латов… Где их сейчас взять? Половину Оскар мог бы как-нибудь наскрести, а остальные? Он уже прикидывал, не продать ли лошадь, раз в этом году особенной надобности в ней не предвидится. А если к осени дела поправятся, можно будет потом приобрести какую-нибудь клячу подешевле. Но вряд ли и продажа лошади даст нужную сумму. Вот-вот вексель будет опротестован, и опишут моторку и сети… Узнав об этом от отца, Роберт навестил старшего брата и осторожно намекнул, что ему было бы приятно отплатить Оскару за ту подмогу, которую он оказывал ему в университетские годы. Если Оскар нуждается, он с удовольствием его выручит. Но Оскар и слышать об этом не хотел.

— Не думай, что я тебе помогал ради будущей выгоды, — сказал он. — А деньги тебе самому еще пригодятся.

— Но сейчас мне ничего не стоит помочь тебе. Я был бы рад, если бы ты позволил мне погасить хоть часть давнишнего долга.

— Ты мне ничего не должен.

— Почему ты так упрямишься, Оскар? Тебе, наверно, приятно, когда другие остаются у тебя в долгу. Всегда ты хочешь быть выше других.

— Мне просто хочется стоять на своих ногах. Они у меня еще достаточно крепки, можно обойтись и без поддержки.

«Вот, черт, гордый какой, — думал Роберт. — От кого угодно примет, только не от меня».

Больше он к нему не приставал, но втайне переговорил с Анитой. Ей ведь было известно, что долг необходимо вернуть немедленно, что в этом и крылась причина угнетенного состояния Оскара. Она знала и то, что ей не уговорить Оскара принять деньги Роберта: старая неприязнь к брату не угасла. Но Анита не могла допустить, чтобы Гароза разорил их, и она на свой страх условилась с Робертом, что тот сам уладит дело с векселем.

Роберт вернулся в город, и через несколько дней на имя Аниты пришло письмо. Вечером она подала его мужу. В конверте находился его погашенный вексель. Правда, Оскар ничего не сказал, но по всему было видно, что он чувствовал себя униженным.

Неделю спустя он получил письмо от Марты. Посмотрев на подпись, Оскар, не читая, сунул его в карман и вечером, отправляясь в море, захватил с собой. Выставив сети, рыбаки остались возле них на ночь — салака шла густо, и часа через два можно было уже выбирать. Оскар нарочно откладывал чтение письма; неизвестность сладко волновала сердце. В эту тихую ночь, когда его окружало только кротко улегшееся море и теплый воздух, он отдался воспоминаниям о минутах, пережитых в Курземе. Он задрожал от щемящей боли, словно при мысли о волшебном, неповторимом сне, тени которого скользят мимо, напоминая о какой-то таинственной были. Может быть, все рассеялось и пламя истлело? Может быть, случилось что-нибудь плохое и девушка написала ему эти строчки в минуту горя? Но, может быть…

Больше он уже не в силах был терпеть. Пока Франц спал на другом конце лодки, Оскар при свете фонаря стал читать письмо.