Сын олигарха

- Ох… - вздыхает мама, бегая глазами по нашим лицам. - А когда?

- Мам!

- Так это выходит, у вас первая брачная ночь?

Макс давится соком.

Я краснею до жжения ушей и пытаюсь убрать его руку со своей ноги.

- Вроде… кхм… того… - откашливается он.

- Максим, эммм… сынок… подай пожалуйста соль… - снова поправив причёску, по деловому заявляет мама.

Смеюсь, запрокинув голову.

- Пять баллов, Светлана, - одобряет отец.

ЭПИЛОГ

15 лет спустя...

Кондиционер в машине пашет на полную. Петляющая вдоль моря дорога испытывает мой вестибулярный аппарат на полную катушку. После трёхчасового перелёта и недельного московского цейтнота я бы предпочел телепортироваться прямо в свою кровать.

Усталость адская, хотя я возвращаюсь домой на два дня раньше запланированного. Креня машину вслед за уходящей под уклон трассой, тянусь за пластиковым стаканом кофе и смотрю на свои часы.

Двенадцать дня.

Глубоко вдохнув, трясу головой и смотрю на притихшего Федю. Пацан рубает в телефоне, надвинув на глаза бейсболку. Кипрские виды ему до лампочки. Насколько я знаю, лет до пятнадцати мамаша таскала его и брата по курортам круглогодично, так что к восемнадцати Федю серпантином вдоль моря не удивить.

Что-то в нём не так. В его возрасте у меня хоть какая-то цель была. Ладно, это дело наживное. Сам нашёл меня в Москве. Я, собственно, не скрывался никогда. Не знаю, что конкретно его на это сподвигло, но попросился со мной. Работать хочет. Ну, будет ему работа. У меня стройка здесь одна начинается через пару месяцев, пусть пашет.

Я такой добрый, что известил нашего батюшку о местонахождении Федора. Потому что тот, судя по всему, был не в полном курсе событий, раз долбился в мой мессенджер, пока я был в воздухе. Я известил голосовым сообщением. По другому мы в последнее время не общаемся. Не из вредности, а потому что не до того. С тех пор, как вернул с водителем документы и ключи от моего наследства, в городе я бывал раз в год вместе с Женькой, и то, если время позволяло. Заезжал к отцу пару раз, но особо не стремился. Как-то закрутилось всё тогда, и стало совсем не до этого. Он знает, где меня искать. У меня своих проблем хватает, копаться в его башке и мотивах его поступков я никогда не хотел и никогда не буду. С девяностопроцентной вероятность считаю, что там и искать нечего. Очень часто бывает, что за молчанием людей ничего не стоит, и пытаться найти в этом молчании сакральный смысл - пустая трата времени. Если человеку есть что сказать, он скажет, а вообще, чужая душа - потёмки.

Откинув козырёк, закрываю глаза от яркого солнца, которое вылезло из-за поворота.

Прижавшись затылком к подголовнику, медленно веду машину. Звонок от Орлова принимаю по громкой связи, щелкнув по блютусу на руле.

- Приземлился?

- Приземлился.

- На почту скинул все расчёты по баням. Посмотри и дай мне отмашку.

- Лады.

- Женьке привет.

Улыбаюсь.

- Передам.

Нажав отбой, берусь за руль двумя руками, потому что въезжаю в посёлок и можно ускориться.

Две недели дома не был. Через неделю опять в Москву лететь. Запускаем с Орловым сеть загородных бань. Озеро купили, начнём с бань, а дальше посмотрим. Может комплекс построим. С рестораном и гостиницей. Это наш третий совместный бизнес. Один здесь, на Кипре, остальные в МО (прим. автора - Московская область). Участие пятьдесят на пятьдесят, хотя его вложения на старте были основными. Но бизнесмен из него хреновый. Он больше по технической части.

В полдень наша загородная деревня выглядит, как после вымирания человечества. Пустые, прожаренные солнцем улицы, и никого.

- Район тихий, - поясняю Феде, подъезжая к воротам своей “виллы”, так здесь называют дом, подобный моему. - Семейный в основном.

- Ага, я уже понял, - отзывается он, глядя в окно на голубую полоску справа.

- Шестьсот метров над уровнем моря, - поясняю, вдруг интересно.

- Вау, - тянет с дохлым энтузиазмом.

Не то слово. Особенно когда пру на себе свой балаган на обратном пути. К воде в этом месте не подъехать, только ножками. Этот подвиг я совершаю не часто. В этом году вообще ни разу не совершал.

Не знаю, чего Федя ожидал, но если решит сбежать, я удерживать не стану.

Жду, пока откроются ворота, и заезжаю внутрь. Паркуюсь рядом с женькиным опелем и глушу мотор.

- Это твой? - присвистывает Федя, отстёгивая ремень. - В смысле, не съемный?

- Мой, - говорю, выходя из машины.

Семь лет ипотеки с семизначными платежами, и мой. Охрененная сказочка на ночь, кому рассказать, перекрестятся. Щас уже не помню, каким местом я думал тогда, но всё выгорело. Я везучий, давно понял. Столько ошибок мне мировой разум прощал. Когда думаю об этом, в горле сохнет и бухнуть тянет.

Открываю витражную дверь ключом и сразу понимаю, что дома никого нет. Слишком тихо, для нашей семейки.

Бросаю ключи и телефон на комод у входа, ослабляя галстук.

Оглядываюсь по сторонам. 

Ну, и где моя семья? Где моя жена? Я не предупреждал о том, что на два дня раньше приеду. Судя по тому, какая здесь холодина, они ушли часа три назад. Захватив пульт от кондиционера, говорю Феде:

- Проходи.