Сын Неба. Странствия Марко Поло

Но туда их могло вернуть только позволение великого хана — только его золотой пропуск. А золотой пропуск этот нельзя было добыть ни подкупом какой-либо фамилии, ни подкупом целого клана. Только преданным служением Хубилаю.

Вздохнув, Марко сказал:

— Что же касается повеления вашего императорского величества насчет… — Марко опять хотел обратиться к теме папы, священников и доктрины вечной жизни.

— Ладно! Ладно! Не продолжай… — Великий хан махнул рукой — глухонемой слуга тут же свернул свиток и поместил его обратно в шелковый футляр.

Потом по мановению руки Хубилая доверенная пара здоровенных глухонемых слуг с паланкином, что следовала в семи шагах позади, быстро приблизилась. Поставив паланкин на землю, они с бесконечной аккуратностью помогли своему господину туда войти. Затем великий хан с легким вздохом позволил им приподнять его распухшую от подагры левую ногу и осторожно возложить ее на подушечку из лисьего меха, набитую гусиным пухом. Еще один небрежный жест. Слуги мигом подняли паланкин и медленно двинулись вперед. Марко пошел рядом. Повсюду зеленые ивы свешивали свои сероватые сережки до самой глади пруда.

— Что такое заросли, шипы, колючки и ежевика для таких закаленных путешественников, как вы? — продолжил Хубилай-хан. — Что вам горы, пустыни и колдовские степи? Тьфу! Ерунда! Что вам так называемое чародейство? Что вам воображаемые опасности? И что опасности настоящие?

Пустяки, намекал тон величайшего и мудрейшего из земных властителей. Потом он благосклонно похлопал своего молодого друга по плечу.

— Вы, По-ло, люди Запада. А значит — доблестны… отважны… храбры. Вы сделаете для меня эту малость. Без огласки, разумеется. Мы объявим, что вы отправляетесь собирать солевой налог. Вы это выполните. А тогда я по-царски вас награжу.

Хубилай не требовал. И даже не приказывал. Он просто констатировал факт.

Очередной вздох Марко замер где-то внутри. Среди всех желаний великого хана — где находилось место любым причудам — было и то, чего он явно не желал. Не желал он, чтобы Марко, Маффео и Никколо прямо сейчас или в ближайшее время получили золотой императорский пропуск и высочайшее дозволение навсегда покинуть Катай. Вернуться домой.

«Бог очень терпелив», — частенько говаривал старый учитель Марко, отец Павел.

Троим Поло также предстояло проявить терпение. Возможно, если загадочная миссия венецианцев завершится успехом, Хубилай по-царски вознаградит их золотым пропуском и дозволением отбыть домой, в Венецию. Или если, к примеру, выяснится, что эта Спящая Красавица — кем бы она ни оказалась — секретом бессмертия не обладает. Что она, скажем, просто лентяйка и никакая на самом деле не красавица… Тогда Марко смог бы убедить великого хана, что ему самое время обратиться за советом к римскому папе с его доктриной вечной жизни. Да, эта авантюра все-таки давала кое-какие надежды…

— Слушаю и повинуюсь, мой господин, — с низким поклоном произнес мессир Марко Поло.

И вот они попали сюда — одному Богу ведомо куда именно, — сюда, где таится страшная угроза. И где медленно и неотвратимо надвигается смерть.

6

Кунь: Истощение.

Воды тонут под сухим озером.

В движении — раскаяние.

Когда валун двинулся, мессир Никколо Поло снова зашептал воззвание к Святой Деве Марии и попытался вжаться еще дальше в щель меж испещренными черными прожилками обломками скалы. И тут произошли два вроде бы незначительных события. Во-первых, под коленом у Никколо щелкнула какая-то щепка, занесенная сюда, скорее всего, давно ушедшими в землю водами редкого дождя. А во-вторых, что-то больно впилось ему в бедро. Никколо тут же сообразил, что это крупный, странной формы кристалл, который он уже многие годы у себя хранил. (Ни один мало-мальски опытный торговец драгоценностями не верил, что кристалл этот представляет собой окаменевший лед, — но никто и не мешал верить в это возможному покупателю.)

Поразительная форма кристалла сама по себе представляла интерес, и Никколо решил хранить его в качестве амулета. И, как выяснилось, некоторыми странными свойствами тот и впрямь обладал.

После еще одного броска гигантского черно-белого барса валун опять двинулся. А потом со скрипом встал на прежнее место. Почти на прежнее место. На какую-то долю дюйма от прежнего места. Будь у Никколо желание, он мог бы прикинуть, сколько времени уйдет на то, чтобы валун упал. Но не было у него такого желания. Вместо этого ему очень хотелось — пока шлепанье громадных лап зверя указывало на то, что людоед по-прежнему ходит вокруг да около и собирается предпринять новую атаку, — отчаянно хотелось ему немного передвинуть в сторону впившийся в бедро кристалл. А заодно отправить куда-нибудь в сторону неба еще несколько воззваний к Святой Деве Марии.